[drabble] Семи смертям не бывать

Название: Семи смертям не бывать
Персонажи: Санада, Юкимура
Жанр: юмор
Комментарии: вообще, все началось с того, что я думала, как же написать древнюю заявку Roneko Julie про Санаду и розыгрыш. Потом писала… начала еще в начале лета, дописала в конце лета и теперь, наверное, готова и опубликовать. Оно такое… странное.


- Санада, я женюсь!

Санада первым дело поблагодарил провидение за то, что звонок Юкимуры раздался уже после того, как завтрак остался позади. По крайней мере обошлось без застрявшей в горле еды.

- Хм, - ответил Санада, потому что подумал, что надо что-то ответить.

- Здорово, да? – голос Юкимуры на том конце разговора звенел, и Санада вполне мог предположить, что – от восторга.

- Да, - Санада кивнул и приложил невероятные усилия к тому, чтобы подумать и задать правильный вопрос. – А на ком?

- На очень хорошем человеке, - тут же ответил Юкимура. – Добром, отзывчивом, вежливом, скромном...

- Подожди, - Санада самым невоспитанным образом прервал Юкимуру, потому что чувствовал, что упускает что-то важное. – Ты же еще только в средней школе учишься. Это противозаконно.

Юкимура прекратил перечислять достоинства своей второй половины – он замолчал только вместе с Санадой – и вздохнул.

- Ну ты и зануда.

И повесил трубку.

Санада с минуту смотрел на телефон, а потом вспомнил, что если не выйдет из дома через пять минут, опоздает на автобус.

В школе Юкимуру удалось встретить только после всех уроков – которые Санада не очень хорошо помнил, потому что все его мысли занимали совсем другие вопросы. Как то: какой свадебный подарок выбрать, подобрать классическое хайку для поздравления или написать самому, и, главное – что делать с клубом, ведь после свадьбы Юкимуре явно будет не до тенниса. А еще иногда Санада вспоминал о том, что до окончания средней школы им еще полгода учиться.

- Вот, - Санада протянул Юкимуре аккуратно сложенный лист бумаги. – Поздравление с помолвкой.

Это хайку он написал во время обеденного перерыва.

Юкимура внимательно прочитал – несколько раз – сложил лист и убрал во внутренний карман пиджака.

- Это очень мило, что ты желаешь моей невесте столь скорой и красочной гибели.

Санада хотел сказать, что вкладывал совсем другой смысл, но промолчал.

- Но невестой-то будешь ты.

И Санада снова поблагодарил провидение за то, что обедал он давно, а Юкимура умеет выбирать момент.

@темы: fanfiction

---

а вот это про нас

фильмы про Абе но Сеймея просто божественно прекрасны ♥ команда Сеймея на Фб тоже была крутой, без нее я бы фильмы не пошла бы.. ))

@темы: будни фикрайтера

---

пури дегозаимас

смотрела стрим ко второй ова. там были сачико и кондо.
во второй ове, которая выходит 25 января будет игра юкимуры, а еще ирие и ойши с нио. дааайте~
а в хоукаго ко второй ове отори учит риккай вежливости, а ренджи делает из юкимуры икону. все правильно

@темы: Prince of Tennis, it's all about TENNIS, Риккаю нужен тег

---

srsly?!

слухи о третьем сезоне превратились в списки каста и промы

@темы: Tenimyu, world-news

---

мда

зачесалась тут у меня левая пятка, захотелось мне почитать чего по истории периода Хэйян (да, вот так вот кидает, то Мейдзи, то Хейян - только крайности, только хардкор), а еще лучше - по философии. решила я загуглить сразу в центральной библиотеке штата что у них есть, и не долго думая забиваю в поиске "хэйян". мне выдает ровно одно наименование: советский журнал по искусству 1969 года выпуска, древняя японская скульптура в собрании государственного эрмитажа, язык - русский
не, потом я нашла и дзен-буддизм, и восточную философию, и сотни книг по истории, но вот это как-то... вдохновляет

@темы: записки иммигранта

---

oh well

мне снова снился Массу. ничего не помню, кроме того что там был Хэйян (откуда приплыло?!)

@темы: Masuda Toshiki

---

цитата

[11:41:18] Анастасия: бедная двести пятая вот еще (rofl)
[11:41:29] Анастасия: хотя нееееет
[11:41:34] Анастасия: бедные их соседи!
[11:41:41] Анастасия: это ж осчастливило вот ЭТИМ
[11:42:10] Анастасия: то блин акая, то кайдо, то хиеши. а потом ЗАЙЗЕН (добить. ибо уж на него-то думали отдохнут)

@темы: будни фикрайтера, Prince of Tennis

---

я просто оставлю это здесь

@темы: Tenimyu, Осака Нанива Шитенхо-о-джи

---

записки

я подписана в фейсбуке на группу домовладельцев нашего района.
тут надо оговориться, что райончик маленький, где-то около пары сотен домов, но райончик очень респектабельный - с большими дорогими домами, детьми, собачками с электронными ошейниками и застрижеными насмерть газонами. соответственно, люди тут тоже такие же... респектабельные.
в общем, в этой группе иногда можно словить лулзы от сообщений в духе, "эй, по району шкерится странный чувак в строительной рубашке. я не отрыла ему дверь!" (пишет мать и домохозяйка). но сегодня было просто что-то нечто.
какая-то мамаша видела на улице мужчину в пальто и маске клоуна. отложила кирпичей и отправилась в полицию, чтобы они его поймали (!!!). коментарии под записью - а их много - все соседи как один соглашаются, что в наши дни может случится что угодно, пусть полиция этим и правда займется, а то что же такое действительно твориться, по улицам страшные клоуны шастают, ай-ай-ай!
другой сосед в том же треде переживал о том, что видел молодую пару, держащуюся за руки и несущую чемодан - надеялся, что это были не сбежавшие из дома подростки.

а говорят, свободная страна. какая нафиг свободная страна, когда тут клоунам по улицам ходить нельзя?!
#всетлен

@темы: записки иммигранта

---

рабочий процесс

из сообращений анонимности крупнее не сделаю, но масштаб бедствия вы осознаете, да? это моя бета только первую страницу работы отредактировала...

@темы: будни фикрайтера

---

вопрос

товарищи, я знаю, что вы у меня тут все поттеро-маны через одного, так что настало вам время проявить себя. в рекомендациях хороших годных фичочков. и не просто, а про гермиону. а то вчера я закончила читать выкладки команды Гермионы на прошлой ЗФб, нашла там ровно три прекрасноты и страдаю теперь.

как выглядит мой идеальный фик:
1. СЮЖЕТ интересный
2. гет с хорошим концом и низким рейтингом (если рейтинга мало, а сюжета много, то тоже прокатит)
3. слеша либо нет совсем, либо он слегка упоминается
4. без пейрингов гермионы с потником
5. без тонн персонажей в каноне появившихся полтора раза
6. большой хорошонаписанный объем
7. лучше на русском, а то я такой лентяй

вот. помогите страждующему товарищу. нупазязя

@темы: вопрос, фандомное

---

хэллуин ин зе эир

вот бы всем этим балбесам одеваться как деточка Атом ♥

@темы: moe mood, Mizuishi Atom

---

про фанатство

я, знаете, вообще-то к рпс среди тенимью отношусь во не очень хорошо. всмысле, мне радостно сознавать, что мальчики за время совместной работы не убивают друг друга, а становятся друзьями и потом тусят вместе, но вот чтобы слешить их... это им надо сильно постараться.
но почему-то Хидэ-сану вот даже стараться не надо XD я смотрю и убеждаю себя, что я не шиппер рпс в тенимью

пс. все ребята там ездят по стране парами-тройками в поддержку этого тенимью-киномарафона, а Камиччи отправили с Юки ♥

@темы: такие разные отп, Kaminaga Keisuke, Kubota Hidetoshi, это тоже про тенимью (каким-то образом)

---

хвали меня полностью!

я совсем забыла, что мне досталось от [L][/L] флешмобина. надо вспомнить и исправиться =)

Суть: Любой желающий размещает у себя в дневнике эту запись, а его ПЧ, друзья, подруги, или просто случайные встречные оставляют в комментариях под записью комплимент одному или нескольким качествам автора.
Не важно, что Вы будете хвалить, главное хвалите!
Победим осеннюю хандру дружеским теплом!
Осаливаем по 5 человек обязательно, ну и всех желающих по широте душевной.

т.к. я не могу вспомнить кто это уже делал, а кто нет, то берите по желанию.

@темы: флешмоб

---

[ФБ-2014] споконы, 3 лвл, мини

Название: Свет твоей любви
Фандом: Prince of Tennis
Автор: aoi_kaze
Бета: j-morny
Размер: миди, 10500 слов
Пейринг: Санада Геничиро/Юкимура Сейичи, Ягю Хироши/Нио Масахару, Янаги Ренджи/Инуи Садахару
Категория: слэш
Жанр: романтика
Рейтинг: R — NC-17
Краткое содержание: о том, как Санада думал, что Юкимура — девушка
Примечания: 1. АУ, никакого тенниса
2. в качестве названий глав использованы цитаты из сонетов У. Шекспира в переводе С. Я. Маршака
Предупреждения: стилизация под яойную мангу, ООС в рамках жанра

Читать дальше

0. Прекрасное прекрасней во сто крат,
Увенчанное правдой драгоценной

«Не может быть, чтобы мы читали одинаковые книги», — думал Санада. И все же держал в руках записку, несомненно, подписанную Юкимурой, а извлек он ее из второго тома справочника по экономике. И была она, определенно, ответом на то самое, оставленное в первом томе, письмо самого Санады. Оставленное лишь потому… Впрочем, лучше рассказать обо всем по порядку.


1. Ни сердцу, ни сознанью беглый взгляд
Не может дать о виденном отчет

Свой первый день в университете Санада провел именно так, как и представлял. Счастливо избежав суеты, которую устроили все университетские клубы, жаждущие заполучить новичков в свои ряды, Санада добрался до корпуса своего факультета, где встретился с Янаги.

— Поздравляю с началом, — Янаги кивнул, и Санада мог бы поклясться, что он еще и улыбнулся довольно, прежде чем скрестить руки и посмотреть Санаде за спину.

— В какие клубы планируешь вступать? Все равно ведь придется.

— Кендо, какой еще, — в подтверждение Санада показал бокен в чехле. — Вечером отнесу заявку. Но сначала хотелось бы сосредоточиться на учебе.

С Янаги Санада был знаком с детства — с тех пор, как Янаги переехал в соседний район. Они ходили в одну школу, а потом поступили в один университет. И Санада вполне мог бы назвать Янаги своим другом.

— Я не сомневался. Только подумал, что, может быть, тебе захочется заняться чем-нибудь еще. В школе ты ведь еще и в теннис играл.

— Любительский уровень, — Санада пожал плечами. — В кендо перспектив больше.

Янаги поступил на факультет естественных наук, Санада — на экономический. Их интересы практически не пересекались, хотя в старшей школе оба состояли в клубе классической японской литературы. И сейчас Санада понял, к чему Янаги клонит.

— Я слышал, у них сильный литературный клуб, — сказал Санада. — Думаю, на него у меня будет время.

И вот теперь Янаги совершенно точно улыбался. Он помолчал с минуту, все еще глядя за спину Санады, а потом вздохнул с едва заметным сожалением:

— На этом расстанемся, мой факультет в другом здании. Удачи сегодня.

Янаги ушел, а Санада обернулся, чтобы посмотреть, что же тот так внимательно разглядывал у него за спиной. И вот тогда-то он и увидел Юкимуру в первый раз.

Во дворе по-прежнему была толпа первокурсников, но среди них Санада сразу выделил девушку, сидевшую на берегу небольшого пруда прямо на траве. Она, очевидно, рисовала цветущую на другом берегу вишню, но Санада вдруг поймал ее взгляд на себе — всего на мгновение. Взгляд острый, прожигающий насквозь, и при этом любопытный, изучающий. От этого Санаде стало не по себе, но и интересно тоже. Как будто в то короткое мгновение между ними протянулась тонкая невидимая красная нить.

Девушка улыбнулась одними губами и вернулась к своему рисунку. Волшебство ее взгляда отпустило, и Санада заметил, что задержал дыхание. Он вздохнул, прогоняя морок, и отвернулся — все-таки занятия должны были начаться с минуты на минуту, а он даже в корпус не вошел.

В обед Санада снова встретил Янаги. Тот пришел в компании высокого молодого человека в очках.

— Познакомься, это Инуи Садахару. Мы вместе учились в младшей школе, до тех пор, пока я не переехал. Удивительно, но теперь мы в одной группе, — Янаги выглядел как будто немного взволнованным, очевидно, встреча со старым другом удивила и обрадовала его.

— Очень приятно, — Инуи кивнул в ответ на приветствия Санады и обратился к Янаги: — Я удивлен, что мы выбрали один университет. Но в конце концов естественные науки здесь самые сильные в префектуре.

— Да, встреча была неожиданной, — мягко заметил Янаги.

Санада огляделся. В кафетерии во время обеда собирались студенты всех факультетов, а значит, была вероятность снова встретить девушку-художницу.

— Итак, Геничиро, ты не передумал насчет клуба классической литературы? Оказывается, их председатель учится на нашем факультете, я уже перемолвился парой слов. Они нас ждут, но ты пойдешь сначала в клуб кендо?

Санада кивнул, с усилием отрываясь от высматривания знакомого лица в толпе студентов. Ему сразу же стало стыдно — раньше такой одержимости женским полом за собой Санада не замечал. Конечно, в старшей школе ему нравилась одна девочка, но дело даже до признания не дошло — Санада слишком хорошо понимал, что не сможет поддерживать отношения и одновременно учиться. Да и заинтересованности не было настолько сильной — и вот теперь достаточно было одного лишь короткого взгляда, чтобы он потерял покой.

— Да, тренировки у них сразу после занятий.

Янаги просто кивнул, и Санада был ему за это благодарен. Похоже, что настаивать он все равно не собирался.

Девушка в столовой так и не появилась.

В клубе кендо Санада был принят с распростертыми объятиями. Частично сказалась его репутация многократного победителя юношеских национальных соревнований, частично — полное отсутствие достойных соперников. Единственный, кого Санаде не удалось победить в первом тренировочном поединке, был капитан клуба. После боя он пожал Санаде руку:

— Мы очень рады, что ты выбрал наш клуб, Санада-кун. Думаю, в этом году мы сможем наконец выйти на национальный уровень. Впрочем, тебе-то к этому ведь не привыкать.

Тренировка закончилась поздно, Санада решил, что искать Янаги уже бесполезно, поэтому просто направился к автобусной остановке. Он раздумывал о том, что, наверное, завтрашний день будет не менее насыщенным, а еще — что университетская жизнь пусть и не похожа на школьную, но все равно кое-что осталось прежним. Он все так же возвращался в одиночестве — ведь Янаги смог найти более интересную компанию. Не то чтобы Санаду это сильно заботило, но иногда он об этом задумывался.

Погруженный в размышления Санада не заметил, как вышел к остановке, и тем более не заметил, что на остановке он не один. Девушка, виденная утром у пруда, тоже была здесь, Санада столкнулся с ней, смущенно извинился и отошел в сторону, украдкой на нее поглядывая.
У нее была стройная фигура и темные до синевы волосы, в руках она сжимала папку, наверное, с рисунками. Улыбнулась в ответ на извинения Санады, поправила волосы и теперь, не скрываясь, рассматривала его.

— Привет. Тоже задержался уже в первый же день? У нас в школе тренировки клуба кендо всегда заканчивались позже остальных.

Голос у нее оказался мягкий и звонкий, очень ей подходящий. Санада кивнул. Он хотел спросить, как же она узнала, что он был в клубе, а потом вспомнил, что держит в руках зачехленный бокен.

— Вообще-то, я люблю рисовать людей в движении, — девушка раскрыла свою папку и показала Санаде один из набросков.

— Это?..

— Капитан клуба кендо. У него очень удобное для рисования тело.

В этот момент подъехал автобус, девушка кивнула на прощанье и скрылась внутри, и Санада был рад, что разговор прервался, потому что ему вдруг стало обидно, что на наброске был именно капитан. Не то чтобы Санада считал, что сам он достоин быть запечатлен на чьем-либо рисунке, но и капитану эту честь уступать не хотелось.

Так закончился первый день Санады в университете. День, который определил его судьбу, хотя сам Санада об этом и не подозревал.


2. Такой же ты была, когда впервые
Тебя я встретил.

Университетская жизнь захватила Санаду в свой неудержимый круговорот. По выработанной в школе привычке он много занимался и прилежно учился, надеясь успевать по всем предметам, хотя сразу понял, что это будет непросто. К тому же тренировки в клубе кендо проходили каждый день — капитан был серьезен насчет выхода на национальный уровень.

С Янаги Санада проводил довольно много времени, хотя в клуб классической литературы так и не записался. Янаги же всегда появлялся в компании Инуи, Санада видел их иногда в разных частях университета, неизменно что-то увлеченно обсуждающих.

— И все же, Геничиро, ты не можешь не согласиться, что это как минимум интересно, — закончил Янаги. Санада смотрел на стакан с сомнительного цвета жидкостью, которую Инуи называл своим величайшим изобретением, а Янаги утверждал, что ему посчастливилось приложить к этому руку.

— Интересно что? — уточнил Санада.

— Эффект. Вполне возможно, что ты откроешь в себе новые горизонты, — пояснил Янаги.

— Это абсолютно безопасно, — вставил Инуи, и Санада не поверил ему ни на секунду.

— Не буду я это пить, не заставите, — Санада решительно отодвинул стакан. — Мне еще в библиотеку сегодня.

Янаги вздохнул явно разочарованно, но настаивать все-таки не стал.

— Теряю хватку, — проговорил Инуи. — В школе никто не отказывался.

Санада с ужасом представил, что от таких напитков происходило с одноклассниками и школьными друзьями Инуи — если у Инуи вообще после такого друзья оставались. Он встал и вежливо и быстро распрощался с обоими.

Библиотеку Санада облюбовал в конце первого месяца учебы. Здесь всегда было прохладно, тихо, приятно пахло книжной пылью. И можно было быть уверенным, что здесь-то уж точно тебя никто не побеспокоит. Он приходил почитать и позаниматься, когда оставалось время перед тренировкой или после нее.

А еще здесь Санада встречал Юкимуру.

Как-то раз Санада увидел ее в университетском дворе, не удержался и спросил Янаги, не знает ли он эту девушку. Янаги странно посмотрел на него тогда, но все-таки ответил:

— Лично не пересекались. Разве что имя знаю — это Юкимура Сейичи с юридического факультета.

Санада ничего не сказал тогда, да и как объяснить свою заинтересованность он не знал. Янаги, видимо, понял это и задавать вопросов не стал. Хотя взгляд его Санаде не понравился — как будто Янаги знал еще что-то, но не считал нужным этим знанием делиться.

А после этого Санада стал встречать Юкимуру в библиотеке. Она сидела обычно за дальним столом у окна, что-то рисовала или читала тяжелые внушительные тома по юриспруденции. После той встречи на остановке они больше не разговаривали — Санада робел и оправдывал себя тем, что библиотека — не место завязывать знакомства. И просто наблюдал за Юкимурой издалека.

Как она склоняется над книгой, как покусывает кончик карандаша в раздумьях, как пишет что-то сосредоточенно в тетради или как смотрит в окно и рисует, слегка прищурившись.

— Итак, вот в чем дело, — голос Янаги прозвучал прямо над ухом, да так внезапно, что Санада невольно подскочил и уронил ручку. Янаги отступил на шаг, довольно ухмыльнулся и присел рядом. Санада успел заметить Инуи возле стеллажей с литературой по химии.

— Вот она, причина, по которой ты в последнее время сам не свой, носа из библиотеки не показываешь и превращаешься в книжного червя.

— Я занимаюсь, — Санада для убедительности потряс в воздухе тетрадью. Янаги критически взглянул на книги, лежащие рядом.

— Занимаешься, позволь спросить, чем?

Санада посмотрел на свой стол и понял, что сегодня ему удалось добраться до библиотеки слишком поздно и, опасаясь, что Юкимура уже ушла, в спешке вместо хрестоматии по литературе — ему к пятнице было задано эссе — он взял какой-то бульварный роман на английском языке.

— Это для эссе, — соврал Санада.

— Занимательный у вас курс, — кивнул Янаги. Санада сдался и закрыл пустую тетрадь.

— Итак, — повторил Янаги, — ты все-таки дорос до того, чтобы влюбиться.

— Я вовсе не!.. — начал было Санада и обреченно замолчал. Какое там «не», очевидно же было, что он совершенно и полностью, да еще и так по-глупому, влюбился.

— Полагаю, тебя это действительно беспокоит, иначе почему бы ты потратил почти год на одни лишь томные взгляды? Все-таки в первый раз. К тому же объект такой… — Янаги едва заметно кивнул в другой конец зала, где сидела Юкимура.

— Что значит «такой»?! — возмутился Санада. — Она прекрасная девушка.

Янаги посмотрел на него снова со странным выражением то ли жалости, то ли недоумения, и Санада вдруг остро почувствовал раздражение.

— Несомненно, личность выдающаяся, — согласился Янаги. — Я видел кое-что из рисунков в прошлом году на юношеской выставке префектуры. Исключительный талант. Даже удивительно, что в конечном итоге мы столкнулись здесь. Юридический! Такой алмаз необходимо было отправить в институт изящных искусств.

Пока Янаги говорил, Санада смотрел в сторону Юкимуры — она сидела к ним в пол-оборота и рисовала, глядя куда-то вглубь библиотеки.

— В общем, не могу осуждать твой выбор, — закончил Янаги. — Но настоятельно рекомендую сделать хотя бы первый шаг. Знаешь, познакомиться. Как это бывает у обычных людей.

Это был удар под дых. Санада понимал, что его жизненные взгляды отличаются от взглядов большинства сверстников, и не испытывал с этим никаких проблем. Но так же он не сомневался в том, что и Янаги причислить к «обычным людям» было бы не просто. Поэтому выразительно посмотрел на друга.

— Ну, я же не говорю, что могу дать тебе совет из первых рук, — примирительно улыбнулся тот.

— Письмо, — прозвучал вдруг еще один голос, и Санада опять вздрогнул, а потом только понял, что это Инуи закончил выбирать книги и давно уже подошел к ним.

— А, очень хорошая идея, Садахару, — одобрил Янаги.

— Письмо? — не понял Санада.

— Да, обычное любовное послание с кратким изложением собственных чувств и надежд и приглашением на встречу в укромном месте, — пояснил Инуи. — Чрезвычайно популярный способ признания.

Санада вспомнил, что и сам получал подобные письма в школе, правда, никогда на них не отвечал. Идея действительно казалась хорошей.

— Решено, Геничиро, напиши письмо, — сказал Янаги.

Санада снова бросил взгляд на Юкимуру. В этот момент она вдруг повернулась и посмотрела прямо ему в глаза, а потом улыбнулась, и Санада почувствовал, что внутри у него где-то в животе кто-то очень сильный завязал тугой узел. Он спешно отвел взгляд и вздохнул.

— Еще и Рождество на носу. Самое подходящее время, — закончил Янаги.


3. Мне говорят, что только в древнем слове
Могла всецело отразиться ты

Рождество действительно стремительно приближалось. До него оставалось еще две недели, а город уже давно был готов — магазины кричали о распродажах, кондитерские принимали последние заказы на рождественские сладости. Санада не имел ничего против Рождества, и все же праздничная суета в этом году его не радовала.

После памятного разговора Санада всерьез задумался над тем, чтобы действительно написать письмо. В конце концов, он учился с Юкимурой в одном университете уже почти год, а за это время заговорил с ней всего один раз — и то по чистой случайности. Да, вне всяких сомнений, письмо было самым верным вариантом.

Написал его Санада в библиотеке в один из тех вечеров, когда Юкимуры там не было. За окном уже стемнело, библиотекарь напомнил, что до закрытия осталось полчаса, а Санада все сидел над первым томом беспросветно скучного справочника по экономике и сочинял письмо.

Закончив, Санада честно признался сам себе, что это шедевр. Предварительно он тщательно изучил вопрос, опираясь на классическую литературу, и был уверен, что создал письмо, которое можно без сомнений поставить в один ряд с величайшими образцами любовной лирики. И именно в тот момент, когда Санада с законной гордостью оглядывал свое творение, за его спиной послышалось недовольное ворчание библиотекаря.

— Молодой человек! Пора бы и честь знать.

Санада смущенно захлопнул книгу, быстро поставил ее на место и распрощался со стариком. И только на улице понял, что оставил свое послание в злосчастном справочнике.

На следующее утро Санада первым делом заявился в библиотеку, но только для того, чтобы узнать, что необходимый ему справочник кто-то уже взял.

— Только второй том остался, если хочешь, — пожал плечами библиотекарь.

Спрашивать, у кого книга теперь, Санада не стал — вдруг стало ужасно стыдно. А второй том ему был ни к чему, и на занятия он отправился с тяжелым сердцем. А вечером снова пришел в библиотеку — справочник так и не вернули.

— Теперь и второго тоже нет. Приходи завтра.

На следующий день Санада появился в библиотеке только после тренировки по кендо, поздно вечером, когда там уже никого не было. За прошедшие два дня он не сделал ни одной попытки найти Юкимуру — при одном только воспоминании о потерянном письме, Санада чувствовал, что заливается краской.

— Эй, — библиотекарь окликнул Санаду тем особым громким шепотом, которым в совершенстве владели все работники его профессии. — Иди сюда! Ты вчера спрашивал про справочник экономики, оба тома сегодня вернули, стоят на полке. Учись, давай. Как по мне, так стремление к знаниям всегда похвально.

Санада поблагодарил заботливого старика и отправился к стеллажу. Надежда найти письмо растаяла, когда он внимательно перетряс первый том. Немного поразмыслив, Санада взял второй — в принципе, заниматься ему тоже нужно было. Раскрыл на первой странице и изумленно замер — вместо ожидаемого заглавия он увидел аккуратный белый конверт с его именем. Письмо. Для него. В справочнике по экономике!

Санада аккуратно вскрыл конверт и вынул сложенный вдвое листок. Прочитал, огляделся и перечитал — дважды.

«Не может быть, чтобы мы читали одинаковые книги», — подумал Санада. И все же сейчас, несомненно, он держал в руках письмо от Юкимуры, адресованное ему и являющееся ответом на то самое утраченное послание.

Когда осознание произошедшего и, самое главное, содержания записки, наконец настигло Санаду, он с трудом сдержал крик. Не то чтобы за ним водилась привычка таким образом выражать свои эмоции, но на этот раз ничего другого сделать не хотелось. Вместо того, чтобы закричать, он только вежливо распрощался с библиотекарем и пулей вылетел на улицу. Было свежо, декабрь выдался холодным в этом году, да еще и начинался мелкий моросящий дождь. Но это было совершенно не важно, Санада не чувствовал ничего и не обращал ни на что внимания. Письмо он спрятал в нагрудный карман и боролся с желанием отправиться к остановке автобуса бегом — это было бы уже слишком.

Юкимура хотела встретиться с ним завтра, в семь вечера, в разделе зарубежной литературы.


4. Твоя ль вина, что милый образ твой
Не позволяет мне сомкнуть ресницы

У Ягю Хироши, примерного студента экономического факультета, была проблема. Он был влюблен в своего лучшего друга.

С Нио Ягю познакомился в старшей школе. Они жили в соседних кварталах, встречались по утрам, вместе возвращались после уроков, гуляли по выходным, играли в одни и те же видеоигры и, в целом, ничем не отличались от обычных друзей-старшеклассников. По крайней мере, Ягю надеялся, что ничем, потому что уже в конце первого класса он совершенно четко осознал, что его чувства к Нио давно вышли за пределы дружеской симпатии. Разумеется, о признании не могло быть и речи, да и положение лучшего друга Ягю временно устраивало.
И вот они вместе поступили в один университет — Ягю на экономический факультет, Нио — на филологический. По-прежнему проводили вместе очень много времени, вот только для Ягю сохранять дружескую дистанцию становилось все тяжелее. Например, потому что он осознал, что если в школе Нио не очень интересовался девушками, то уж в университете избежать этого было бы невозможно. И правда, вокруг Нио всегда вилась стайка поклонниц. Сам Ягю тоже не был лишен женского внимания, благо манеры его и внешность этому только способствовали, но для него-то это не имело никакого значения. А Нио любил отпускать комментарии по поводу той или иной симпатичной студентки, которые все как на подбор носили исключительно короткие юбки.

И все же, несмотря на ревность и осознание безысходности собственной ситуации, Ягю был скорее счастлив, чем наоборот. При всем женском внимании, он все равно оставался тем человеком, который знает Нио лучше остальных и проводит с ним больше всех времени.

В первый же день в университете Нио сказал:

— Ну что, будем наслаждаться драгоценными годами нашей юности на полную катушку?

— Что это с тобой, Нио-кун, никак, лирическое настроение? — усмехнулся Ягю.

— Еще какое лирическое. Смотри, — Нио сунул Ягю листовку с рекламой клуба. — Плавание! Представляешь? Отличный спорт, всегда хотел попробовать.

— Насколько я помню, плаваешь ты как топор, — заметил Ягю.

Нио легко отмахнулся:

— Ты меня научишь. Ты же наверняка как рыба?

Ягю улыбнулся. В школе занятия в бассейне они оба заменили на баскетбольный и теннисный клубы, но Ягю действительно хорошо плавал.

— Признавайся, это только для того, чтобы на девушек в купальниках пялиться? — Ягю постарался придать голосу веселые интонации, хотя на душе кошки скребли.

— А то! — широко улыбнулся Нио.

Ягю вполне мог бы не согласиться и предложить отправиться в клуб аниме или любителей НЛО, но он вовремя оборвал такие мысли.

— Что делать. Запишемся после занятий.

Так они оба попали в клуб плавания. Нио взяли, несмотря на то, что плавать он действительно не умел — зато умудрился очаровать клубного менеджера и капитана команды с первого взгляда. Менеджер — привлекательная девушка с прекрасной фигурой — в сознании Ягю мгновенно стала врагом номером один. А капитан — бойкий третьекурсник — оказался удивительным занудой в том, что касалось тренировок.

— Мы непременно должны выйти на национальный уровень! Я уверен, что наша команда достойно покажет себя на соревнованиях в этом году!

Впрочем, все это было не так уж и важно, Ягю было о чем беспокоиться и без соревнований. Он, как и обещал, учил Нио плавать — и это оказалось сложнее, чем он предполагал.

Главной проблемой для Ягю всегда был характер Нио и его категорическое нежелание ничего воспринимать серьезно. Чтобы иметь с ним дело, нужно было обладать ангельским терпением. Хотя — с другой стороны — именно за это Ягю и любил Нио больше всего. За ежедневные танцы на краю вулкана и возможность наслаждаться бурлящим фейерверком жизни.

Но теперь характер Нио, может быть, впервые за все их знакомство, играл с Ягю действительно злую шутку. Потому что сочетание воды, Нио в одних только плавках и пустого бассейна — занимались они после окончания общих тренировок — оказалось для Ягю слишком серьезным испытанием.

— Так, Ягю, что скажешь? — голос Нио вывел Ягю из задумчивости. Они сидели во дворе университета, нежась под лучами первого теплого весеннего солнца. Ягю поправил очки и попытался вспомнить, что же Нио ему рассказывал. Кажется, это была история о том, как на лекции по древней литературе Нио запускал самолетики в аудитории, а профессор так и не смог определить, кто же это делал.

— Скажу, что это вопиющее нарушение университетской дисциплины, — ответил Ягю.

— Зануда, — улыбнулся Нио и растянулся на траве, положив голову Ягю на колени. — Я посплю, разбудишь минут через двадцать? У меня сегодня после перерыва еще история.

Ягю только кивнул.

В этом и состояла его главная проблема. С тех пор, как они поступили в университет, количество простых тактильных контактов с Нио увеличилось невероятно. Они, конечно, были близки и в школе, но никогда — настолько. Теперь же Нио как будто искал повод прикоснуться к Ягю — и находил его постоянно.

Ягю соврал бы, если бы сказал, что ему это не нравится. И все же прекрасно понимал — однажды он сорвется, не сможет и дальше контролировать себя, ведь нервы и так уже как натянутая струна. И тогда дружбе с Нио придет конец. Ягю был уверен, что не сможет восполнить эту потерю.

На следующий день все не задалось с самого утра. Ягю проспал — впервые в жизни — из-за чего не успел позавтракать, порвал шнурки, опоздал на автобус и вбежал в аудиторию одновременно с преподавателем, что не укрылось от внимания всего курса.
Мрачный, настроенный самым недружелюбным образом Ягю уселся на свое привычное место и тут же понял, что оставил дома все свои ручки и карандаши.

— Вот, — помощь пришла от соседа. Ягю помнил, что его зовут Санада, хотя они ни разу и не разговаривали прежде.

— Спасибо, — признательно прошептал Ягю. — Неудачный день.

— Бывает, — кивнул Санада, и Ягю понял вдруг, что это не просто вежливый ответ, а Санада действительно пытается его поддержать. Понял и сразу почувствовал себя лучше.

— Можешь оставить, — сказал Санада, когда после лекции Ягю попытался вернуть ему ручку. — Это же не последнее занятие на сегодня.
Ягю благодарно кивнул.

И все же, утренние неприятности не шли ни в какое сравнение с тем, что случилось с Ягю вечером, после тренировки по плаванию. Они с Нио закончили позже остальных — в душевой и раздевалке уже никого не было. Нио ушел мыться первым, а Ягю, как всегда, выжидал немного, чтобы не столкнуться с ним случайно. Он как раз старался отделаться от настойчиво лезущего в голову образа обнаженного Нио, стоящего под тугими водяными струями, когда раздался требовательный крик:

— Ягю! Я забыл шампунь! Подкинь, а?

Шампунь, который Нио забыл, лежал в раздевалке. Ягю посмотрел на флакон со всем возможным осуждением, но делать было нечего — Нио как раз завопил что-то про дружбу и бросание товарища в беде.

Ягю вошел в душевую и понадеялся, что очки его запотеют достаточно быстро, но и здесь ему не повезло — Нио предпочитал прохладный душ, в помещении не было ни следа пара.

— Ну наконец-то, — Нио с веселой улыбкой ждал Ягю, уперев руки в бока и пошлепывая босой ногой по кафелю. Звук получался даже более громкий, чем тот шум, что создавала бегущая за его спиной вода.

— Тебя только за смертью, — Нио протянул руку, чтобы забрать шампунь, и его пальцы соприкоснулись с пальцами Ягю. На короткое мгновение, но Ягю почувствовал, словно удар тока прошел сквозь него, и резко отдернул руку. Шампунь упал на пол.

— Эй, ты чего? — удивился Нио.

— Ничего, — ответил Ягю, но дрожь в голосе скрыть не удалось. Он пулей вылетел из душевой, не слушая несущихся вслед восклицаний удивленного Нио, подхватил свою одежду и выбежал из раздевалки.

Ягю становился, чтобы отдышаться и одеться, только в конце коридора, краем сознания отмечая, что, несмотря на все неудачи этого дня, в одном ему повезло — так поздно здесь никого не было и никто не мог упрекнуть его за неуместный внешний вид. Одевшись, Ягю опасливо осмотрелся — но нет, он по-прежнему был один — и устало опустился на пол, обхватывая голову руками.

Это было уже слишком. Всего одно прикосновение, пусть и в подобной обстановке, но ведь это не повод… Нет, грустно оборвал себя Ягю, очень даже повод. Потому что все к тому и шло в последние месяцы и, очевидно, он больше не может скрывать свои чувства. Простейший вывод напрашивался только один — друзьями они с Нио оставаться больше не могут.

Ягю тяжело поднялся, оправил рубашку, глубоко вздохнул. Он принял решение, но не был уверен, что на исполнение у него достанет сил.


5. Отныне мой недуг неизлечим.
Душа ни в чем покоя не находит

О предстоящей встрече с Юкимурой пришлось рассказать Янаги и Инуи. Они научились удивительно тонко подмечать перемены в настроении Санады, и вопрос, что же случилось, не заставил себя ждать.

— Надеюсь, Геничиро, ты не наделаешь глупостей, — напутствовал его Янаги, когда Санада прощался с ними в конце дня.

— Я и не собирался, — попытался возмутиться Санада, но Янаги только посмотрел на него тем самым взглядом, который Санада ненавидел больше всего, и возражения сами собой сошли на нет.

Когда Санада пришел в библиотеку за пять минут до условленного времени, там было тихо и пусто, и только библиотекарь читал что-то за своим столом. Секция зарубежной литературы находилась в самом дальнем от него конце помещения, и Санада подумал, что выбор был сделан не случайно.

Когда он пришел, Юкимура уже ждала его. Она читала книгу, изящно облокотившись на стеллаж, и улыбнулась, когда Санада подошел.

— Добрый вечер, — Санада вежливо кивнул и замолчал, мучительно соображая, о чем же следует говорить дальше.

— Добрый, — Юкимура поставила книгу на полку. — Спасибо за стихи. Это было весьма… познавательно.

Санада снова кивнул, раздумывая о том, что «познавательно» — это не совсем подходящее для его признания слово.

— Спасибо, — пробормотал он.

— Я только хотел бы внести некоторые коррективы, — продолжила Юкимура, и Санада почуял неладное. Это было что-то, что Юкимура сказала и что он только что услышал — но что именно, пока понять не получилось.

— Хотя, не скрою, что мне было бы исключительно интересно опробовать такие отношения с тобой. Я довольно давно уже за тобой наблюдаю.

Санада все еще цеплялся за воспоминания и вдруг понял, что его смутило. Юкимура говорила о себе в мужском роде!

— Но прежде чем мы зайдем дальше в этом разговоре, позволь мне кое-что сделать.

Юкимура быстро шагнула вперед, и Санада замер пораженный, ощущая ее поцелуй на губах. Короткий — хотя Санаде показалось, что прошла целая вечность, теплый и чуть-чуть влажный.

— А теперь, — Юкимура отступила и с улыбкой посмотрела на Санаду. — Почему же ты решил, что я девушка?

В библиотеке было очень тихо. Санада мог бы услышать шаги библиотекаря, если бы тому вздумалось встать со своего места. Мог бы услышать шепот в соседней аудитории, если бы там кто-нибудь был. Он очень хорошо слышал собственное сердцебиение, громом отдающееся в ушах. И слышал дыхание Юкимуры — спокойное, размеренное. И он все еще слышал ее — его? — слова, мучительно осознавая их смысл.

— Что? — и это было все, на что Санаду хватило в этот момент.

— Честно говоря, я тешил себя надеждой, что уж в университете-то этой ошибки никто не допустит. Справедливости ради надо отметить, что ты все-таки единственный такой. Твой друг Ренджи меня предупредил, что у тебя своеобразные взгляды на реальность, но я все-таки надеялся, что он имеет в виду нечто другое.

— Ренджи? — голос у Санады почему-то вдруг сел.

— Да, Янаги Ренджи с естественных наук. Мы с ним пересеклись несколько раз, а вчера говорили о тебе. Иначе как бы я получил то письмо?

Санада сглотнул. Ему вдруг стало жарко и стыдно.

— Он его не читал, — добавил Юкимура. — Между прочим, письмо действительно замечательное. Я никогда ничего подобного не получал. Спасибо.

Все было неправильно. Санада ощущал неправильность даже в воздухе, которым дышал. Все было неправильно, а Юкимура все говорил и говорил, и Санада почти не вникал в смысл слов, только слушал голос — как музыку. Какая-то часть сознания твердила Санаде, что он никогда не слышал более красивого и гармонично звучащего голоса, другая часть напоминала о поцелуе, который все еще ощущался на губах. И среди всего этого вертелась одна единственная мысль: «Парень?!».

— Санада, — Юкимура сделал паузу и шагнул чуть ближе, чем следовало. Санада инстинктивно отпрянул, но за спиной оказался стеллаж, и отступать было некуда. Юкимура улыбнулся, но больше приближаться не стал.

— Санада, я так понимаю, здесь есть кое-что, что тебе необходимо обдумать. Поэтому сейчас я уйду и буду ждать твоего решения. Хорошо?

Санада кивнул. Юкимура махнул рукой:

— Хорошего вечера, — и скрылся за стеллажами.

Санада глубоко вздохнул и вдруг закашлялся. В голове творилась полнейшая неразбериха, и сейчас он смог только выйти на улицу и направиться к остановке своего автобуса.

Первая девушка, в которую Санада влюбился, оказалась парнем. Но самое страшное все-таки заключалось не в этом: Санада не был уверен, что его это действительно расстраивает. Он прикоснулся к губам, пытаясь снова ощутить поцелуй Юкимуры, и даже прикрыл глаза, вспоминая его.

— Что я творю! — Санада тряхнул головой, стиснул кулаки и пошел быстрее. Все-таки все это было неправильно с самого начала.

@темы: fanfiction

---

[ФБ-2014] споконы, 3 лвл, мини

Название: Кривое зеркало
Фандом: Prince of Tennis
Автор: aoi_kaze
Бета: j-morny
Размер: мини, 1530 слов
Пейринг: Кавамура Такаши (Така-сан)/Фуджи Шюске
Категория: слэш
Жанр: романтика, PWP
Рейтинг: NC-17
Краткое содержание: однажды Кавамура теряет контроль над собой, но Фуджи решает, что все к лучшему.
Предупреждения: попытка изнасилования.

Читать дальше

Сок Инуи не подействовал. Это было так же невероятно, как если бы Луна сошла вдруг с орбиты Земли и отправилась в путешествие к Марсу.

Кавамура осушил стакан не поморщившись, с благодарной улыбкой отдал его Инуи и вернулся к игре.

— Давай, Фуджи, я горю!

Фуджи не придал особого значения тому, что Кавамура не присоединился к валяющимся без чувств за кортом Кикумару и Ойши, которые выпили того же самого сока несколько минут назад. Он только порадовался, что тренировка продолжится. А играли они с Кавамурой еще очень долго – даже попросили у Рюдзаки-сенсей разрешения задержаться после общей тренировки, когда все закончили. Рюдзаки разрешила, взяв с обоих обещание не увлекаться и разойтись по домам до наступления темноты.

И вот на корты упали первые лучи заката – Фуджи любил это время, когда свет становится мягким и загадочным.

— Така-сан? Может, хватит на сегодня?

Кавамура опустил ракетку и как-то странно взглянул на Фуджи.

— Хватит. Идем?

Они столкнулись у выхода с корта. Кавамура задержался, чтобы подождать Фуджи, отложив ракетку и с прежним странным выражением глядя на закат. Фуджи подошел к нему, и вдруг произошло нечто невозможное. Кавамура быстро двинулся с какой-то кошачьей грацией, и Фуджи оказался прижат к металлической ограде корта. Кавамура крепко удерживал его предплечья, и Фуджи успел подумать, что из этого захвата ему не выбраться, когда Кавамура его резко поцеловал. Стало страшно – Фуджи отчетливо понял, что совсем не знает человека, чьи губы требовательно впились в него сейчас.

— Така-сан, — прошептал Фуджи, с усилием отвоевав себе мгновение. — Така-сан!

Но Кавамура не слушал. В следующий миг он принялся целовать и кусать шею Фуджи, не обращая внимания на протесты и только сильнее вжимая его руки в проволочную ограду.

— Мне больно, Така-сан!

Фуджи говорил, хоть и знал, что Кавамура его не услышит — того Кавамуры, который услышал бы, здесь сейчас не было.
Резким движением он завел руки Фуджи над головой, но хватка все равно оставалась железной, и Фуджи почел за лучшее не сопротивляться. Освободив себе одну руку, Кавамура полез Фуджи под футболку, быстро провел по животу и пояснице и скользнул ниже, под резинку трусов. Когда Фуджи почувствовал тяжелое и грубое прикосновение к члену, он прикусил губу, чтобы не закричать.

— Така-сан, хватит! Ты ведь совсем не этого хочешь!

Фуджи почувствовал накатывающее отчаяние. Вся ситуация с самого начала была совершенно ненормальной, и теперь ему было больно. Стон прорвался, когда Кавамура прикусил его шею сильнее, чем Фуджи мог бы вытерпеть.

И вдруг хватка исчезла, да так внезапно, что у Фуджи от неожиданности подкосились ноги, и он чуть не упал. Кавамура же с перекошенным от ужаса лицом отступал от него прочь, глядя на свои трясущиеся руки.

— Что я... О нет... — прошептал Кавамура и бросился бежать, даже не взглянув на Фуджи.

Закат стал совсем красным, и Фуджи показалось, когда он приводил себя в порядок, что его собственные руки в крови.
На следующий день Кавамура не пришел. Фуджи не составило труда определить причину, поэтому он отпросился с тренировки и отправился к Кавамуре домой.

— О, Фуджи-кун! Как здорово, что ты зашел, — приветствовал его Кавамура-старший. — Мой балбес весь день не спускался, заявил, что заболел, никого к себе не пускает. Хоть ты с ним поговори, вы же такие друзья.

Фуджи улыбнулся старику и поднялся наверх. В комнату Кавамуры он вошел без стука, плотно прикрыл за собой дверь и огляделся.

В комнате было душно, очевидно, окно давно не открывалось. И было темно — шторы опущены, свет выключен — с первого взгляда казалось, что никого здесь вообще нет. Но потом Фуджи обратил внимание на одеяло, бесформенной кучей возвышающееся на постели.

— Така-сан, — позвал Фуджи. — Я беспокоился. Ты в порядке?

— Уйди, пожалуйста, — промычал Кавамура из-под одеяла.

— Не уйду. И я не сержусь, можешь сам посмотреть.

Прошло несколько минут тишины, Фуджи пересек комнату и присел возле кровати. Одеяло снова зашевелилось, и показалась встрепанная голова Кавамуры. Он бросил на Фуджи беглый взгляд и спрятался обратно.

— Зря ты пришел.

— Така-сан, я действительно совсем не сержусь, поэтому и пришел. Вылезай, надо поговорить.

Еще несколько минут тишины, но вот наконец Кавамура стянул одеяло с головы и отодвинулся на дальний от Фуджи край кровати.

— Так гораздо лучше, — улыбнулся Фуджи.

— Я не знаю, как просить у тебя прощения, — начал Кавамура. Голос его был тихим и бесцветным. — И не жду, что ты меня когда-нибудь простишь. То, что я сделал, это...

— Было неожиданно, — прервал его Фуджи. — Неожиданно, и, может быть, выражено не в самой лучшей форме. Но не так уж и плохо. По крайней мере, один из поцелуев мне точно понравился.

Кавамура смотрел на него не моргая, и Фуджи подумал, что, скорее всего, он не спал всю ночь — даже в темноте комнаты было видно, каким уставшим он выглядит.

— Как думаешь, мы можем все это повторить в более... точнее, в менее интенсивном плане? — закончил Фуджи.

Кавамура сглотнул. Провел рукой по глазам, как будто пытаясь согнать морок.

— Это же не значит, что ты и правда хочешь со мной?.. — закончить Кавамура не смог.

— Хочу, — Фуджи кивнул. — Знаешь, всегда хотел. А на признание не хватало решимости. Никак не думал, что первый шаг сделаешь ты.

Кавамура снова тяжело сглотнул. Фуджи мягко улыбался, и он продолжил:

— То есть, неужели ты меня... Но я думал... А как же Тезука?

— Он поймет, он ведь очень хороший друг, — кивнул Фуджи и поднялся с пола, чтобы сесть на кровать и оказаться чуть ближе к Кавамуре. Тот испуганно дернулся и потянул одеяло на себя, сминая его в комок. Фуджи усмехнулся.

— Как будто это я вчера обезумел от желания.

Кавамура глянул на него с ужасом и закрылся одеялом до подбородка.

— Я боюсь навредить, — прошептал он, и Фуджи услышал отчаянье в его голосе.

— У тебя не получится. Действие сока уже закончилось, и теперь ты — снова ты, Така-сан. Тот Така-сан, который никогда не сможет причинить мне боль. Я вижу это в твоих глазах.

— Сок? – переспросил Кавамура. — Это был...

— Сок Инуи, — кивнул Фуджи. — Интересный эффект, правда? Я попросил Инуи больше не готовить этот рецепт. Не волнуйся, он думает, что у тебя просто расстройство желудка.

— Как будто это останавливало его когда-то от повторения эксперимента...

— Поверь, на этот раз никаких повторений не будет. Но в какой-то мере я благодарен Инуи.

Фуджи наконец преодолел сопротивление одеяла, и теперь его ничего не отделяло от Кавамуры.

— По крайней мере, теперь я уверен, что ты этого тоже хочешь.

Поцелуй был не таким, как вчера, хотя бы потому, что Кавамура нашел в себе смелость ответить на него лишь спустя несколько мгновений. Но когда ответил, Фуджи показалось, что земля уходит из-под ног, столько нежности в нем было. Закружилась голова, и Фуджи порадовался, что сидит.

— Я не уверен, — хрипло проговорил Кавамура, отстраняясь. — Ты думаешь, это правильно? После вчерашнего?

Фуджи твердо кивнул.

— Именно после вчерашнего я и уверен.

Кавамура больше возражать не смог – Фуджи снова поцеловал его, чтобы окунуться с головой в эту нежность, прорывавшуюся в каждом движении Кавамуры, в самом его дыхании.

И когда Кавамура осторожно уложил его на спину, расстегнул его рубашку и начал осторожно целовать ключицы, грудь, живот, Фуджи снова прикусил губу, так же, как вчера, но только чтобы сдержать сладостный вздох – ему подумалось, что это может испугать Кавамуру. Но вот тот добрался до брюк, Фуджи сам помог справиться с оставшейся одеждой, и сдерживаться стало уже невозможно.

Кавамура взял его член в рот осторожно, как будто боялся причинить малейшее неудобство, и эта томная медлительность сводила Фуджи с ума. Он бессознательно подался бедрами вперед, требуя от Кавамуры еще больше ласки, которую сразу же получил. Фуджи комкал простыни и тяжело дышал, из-под полуприкрытых век наблюдая за силуэтом Кавамуры, который сейчас казался неимоверно далеким и самым близким одновременно. Когда Фуджи кончил, Кавамура опустил голову ему на колено и замер. Пролежав несколько секунд в звенящей тишине, Фуджи резко сел, притягивая Кавамуру к себе.

— Хочу тебя полностью, — прошептал он, прислонив лоб к вспотевшему лбу Кавамуры.

— Но как же...

— И ты этого хочешь тоже, — Фуджи поцеловал Кавамуру в шею, тот тяжело вздохнул. Очевидно, сдерживался он с трудом, Фуджи сам снял с него белье, с удовольствием отмечая, насколько он возбужден.

— Така-сан, я хочу этого, — прошептал Фуджи и осторожно провел рукой по члену Кавамуры, зная, что так устоять точно будет невозможно. Развернулся, с наслаждением чувствуя его руки на пояснице. Вчера прикосновения были резкие и требовательные, сегодня — едва ощутимые.

Когда Кавамура вошел в него и начал двигаться — осторожно, неловко, — Фуджи упал лицом в подушку, душа рвущийся наружу крик. Было больно, хотя Фуджи и ожидал этой боли, но все равно оказался готов не до конца. Но потом боль отошла на второй план, и осталась только нежность, с которой Кавамура целовал его плечи, сжимал его пальцы. Он двигался, и скоро Фуджи ухватился за этот ритм, и стало хорошо. А потом Кавамура резко вышел из него и кончил на простыню, дрожа всем телом.

Они еще долго лежали в тишине и темноте. Фуджи обнял Кавамуру, тот положил голову ему на грудь, размеренно дыша — Фуджи даже подумал, что он уснул.

— Я так люблю тебя, — прошептал вдруг Кавамура, и Фуджи улыбнулся.

— Я знаю.

— Но ты всегда был слишком высоко, не дотянуться. Как в облаках. И вчера я вдруг почувствовал, что вознесся в эти облака, чтобы забрать тебя на землю.

— Так и было, – тихо ответил Фуджи. — Из облаков все кажется недостижимо прекрасным, настолько, что спускаться страшно. А ты вдруг сбросил меня оттуда и показал целый мир. Который оказался еще лучше, чем я смел надеяться.

Кавамура поднял голову и серьезно взглянул на Фуджи.

— Это ведь ничего? И... ты можешь остаться? Здесь, на земле.

Фуджи притянул его к себе и поцеловал. Хотелось в этой нежности раствориться без остатка.

— Это ничего. И я здесь останусь. Может быть, даже навсегда?


Название: Игуана и сигареты
Фандом: Prince of Tennis
Автор: aoi_kaze
Бета: j-morny
Размер: мини, 3070 слов
Пейринг: Ошитари Кенья/Зайзен Хикару
Категория: слэш
Жанр: PWP
Рейтинг: NC-17
Краткое содержание: Зайзен сам не заметил, как привязался к Кенье
Примечания: написано по заявке на АУ-фесте: Зайзен - известный блоггер. Кенья - известный спортсмен, временно из-за травмы прикованный к постели. Секс по переписке.
Предупреждения: виртуальный секс, мастурбация

Читать дальше

«В финале же автор решает преподнести читателю сюрприз, и, что бы вы думали, ему это удается». Курсор замер в конце строки, Зайзен вздохнул глубоко — он не представлял, что вообще хочет сказать. Подумал еще немного, безжалостно стер все.
Покосился на часы — половина первого ночи. Сегодня Кенья опаздывал, и как бы Зайзен ни пытался убедить себя, что вовсе не ждет сообщения от него — все же последние полчаса он совершенно не мог ни на чем сосредоточиться, бессмысленно пролистывал вкладки браузера и даже запись в своем блоге не закончил.

Они пересеклись несколько месяцев назад на форуме, посвященном автоспорту, где Зайзен собирал информацию об автогонках, а Кенья делился опытом и давал интервью в разделе «Знаменитости». Как-то так вышло, что Кенья написал ему, Зайзен ответил, и вскоре они уже разговаривали каждый вечер. С Кеньей было легко, хотя Зайзену и не нравилась его порывистость, умение рвать на короткие сообщения абсолютно любую мысль и нелепая манера почти все разговоры сводить к гонкам. Но именно с Кеньей Зайзен чувствовал, что может заговорить о чем угодно — и быть понятым. Кроме того, фейерверк эмоций, которым Кенья осыпал его почти каждый раз, приносил в жизнь Зайзена новые краски.

«Без скорости нет жизни», — говорила подпись Кеньи, и в какой-то момент Зайзен понял, что тот действительно в это верит. Например, свою почти полную биографию, включая любимые игры в детском саду, драки в школе и любовь в университете, Кенья выдал уже через месяц после знакомства. Конечно, разговаривали они каждый вечер, и Зайзен уже привык к тихому треньканью, с которым приходило оповещение о новом сообщении от Кеньи — и все же, это было слишком быстро. Зайзен узнал, что Кенья получил травму на треке семь месяцев назад и с тех пор почти не встает с постели. Он мог бы представить, как это должно быть неудобно, но в представлениях не было нужды — Кенья рассказал все сам, в подробностях.

И все же, видимо, Зайзен привык к нему. К долгим вечерам, перетекающим в глубокие ночи, которые они проводили за разговорами ни о чем. Привык и ждал, когда же окно мелькнет новым сообщением — и вот теперь совершенно не мог отвлечься от этого ожидания.

Кенья никогда не опаздывал, за все эти месяцы — ни разу, всегда появлялся в сети в условленное время — когда, по мнению врачей, ему полагалось спать. Он говорил, что сон для слабаков и что он не спит вовсе, а только думает о том, какой же он неудачник и сколько еще ему валяться без дела, и уж лучше тратить это время на разговоры в интернете, чем на терзания себя. Зайзен отвечал, что, несомненно, в этом есть логика, и отвлекаться от грустных мыслей необходимо. Кенья заваливал его смеющимися смайликами и заверял, что никаких грустных мыслей нет и в помине, и вообще, чего это они все о нем, пусть лучше Зайзен расскажет что-нибудь. И Зайзен рассказывал — коротко и немногословно, так что Кенья обрушивал на него шквал вопросов, не дожидался на них ответов и задавал новые. Его сообщения всегда походили на водопад, в который не имело смысла вклиниваться. Зайзен ждал паузы, отвечал односложно, и Кенья продолжал свой монолог.

Иногда Зайзен задумывался, зачем вообще тратит время на эту бессмысленную переписку. Не находил ответа и вечер за вечером ожидал сообщения от Кеньи, убеждая себя в том, что ему это совершенно не нужно.

«Эй!
Привет!
Извини!
Я опоздал!»

Окно сообщений моргнуло четыре раза, Кенья как всегда не мог уложиться в одно сообщение. Зайзен вздрогнул от неожиданности и ответил:

«Привет. Думал, ты не придешь. Случилось чего?»

И молчание. Как будто на другом конце, у другого монитора Кенья мучительно раздумывает над ответом — чего раньше за ним не водилось.

«Ничего особенного.
Это все братец мой.
Завтра заезд, всех на уши поднял.
Мне спать не дает, собака»

Зайзен щелкнул по календарю в углу экрана — и правда, завтра стартует та самая гонка, в которой Кенья пострадал год назад.

«О, понимаю. Сочувствую. Ты в порядке?»

Нужно было сказать что-то еще. Зайзен знал, что брат Кеньи тоже гонщик, и завтра будет участвовать, и, скорее всего, победит. По крайней мере, ставки на него делали большие, как рассказывал Кенья. А еще Зайзен понимал, что переживает об этом Кенья куда больше, чем говорит.

«Забудь.
И черт с ним, пусть побеждает.
Но знаешь, что я узнал?
Что меня вообще взбесило.
Он парня себе нашел!
Ты прикинь?!
Перед самыми гонками!
Это вообще как, нормально?!»

Зайзен хмыкнул.

«Ты же сам говорил, что в вашей среде это фактически принято. И что тебе самому кто-то нравится.»

Кенья опять медлил. За это время Зайзен открыл новую вкладку и принялся рассматривать заявленных на завтра участников гонки. Ошитари Юиши значился под номером тридцать пять, сверкал безупречной улыбкой с промо-фотографии и обещал победить.

«Да я не о том»

И снова тишина. Зайзен задумался, подбирая слова, но Кенья уже заговорил снова:

«Кароче, не правильно это.
И братец у меня дурной совсем.
Надоел он мне.
И болячки мои дурные тоже надоели.
И все надоело.
Черт с ним!
Вот вылечусь, снова буду первым.
Ничего он тогда поделать не сможет.
И не просто первым на финише,
но и в остальном тоже.»

Зайзен подождал немного, как делал всегда, чтобы убедиться, что поток мыслей Кеньи закончился.

«В остальном?»

«Тоже парня себе заведу.
Вот только встану с этой постели и заведу.»

Зайзен закрыл вкладку с гонками и переключился на погоду. На ближайшую неделю обещали по-прежнему удушающую жару, ничего нового. Можно было бы еще посмотреть новости, но погода — это был максимум, на котором Зайзен смог сосредоточиться.

«А что, есть варианты?»

Кенья снова замолчал. Что-то с ним в этот вечер определенно было не так. С другой стороны, он впервые заговорил о чем-то настолько личном — все рассказы о прошлых увлечениях ничем не походили на нынешнее откровение.

Ну и, конечно, Кенья переживал насчет гонок, да и как тут не переживать? Зайзен знал, как на самом деле он близко к сердцу принимает и свою вынужденную неподвижность, и ту аварию. И как сильно его злит невозможность участвовать теперь, особенно, когда он мог бы соревноваться с братом, с которым они были соперниками с детства.

Зайзен понимал, что Кенья чувствует. Но никак не мог подобрать правильные слова, чтобы это понимание выразить.

«Не то чтобы есть.
Уверенности нет.
Вот в чем проблема.
А вдруг он против будет.»

«А ты спроси.»

Опять молчание. Зайзен обновил ленту своего блога, прочитал всего один новый пост — какая-то не смешная заметка про баскетболиста и его собачку — закрыл вкладку. Кенья все не отвечал, так что Зайзен глянул в сторону кухни. Хотелось пить, может быть, даже пива? После коротких колебаний, убедившись, что Кенья все еще молчит, Зайзен решил, что пиво — вполне хорошая идея.

Открыв банку, он с минуту бездумно пялился на дверцу холодильника с одной единственной запиской, прикрепленной к ней. «В себе разберись, идиот». Это был прощальный привет от девушки, которая прожила с Зайзеном почти год, но так и не нашла в этих отношениях того, что искала — что бы это ни было. Ушла она однажды утром, когда Зайзен еще крепко спал после обычного ночного разговора с Кеньей, как всегда закончившегося далеко за полночь. Оставила только эту записку, и Зайзен решил, что не станет выбрасывать ее, пока не разберется в ее содержании. Потому что, по его мнению, с ним все было в порядке.

Несколько глотков пива вывели Зайзена из задумчивости, и он вернулся к компьютеру. Кенья все не отвечал, часы показывали второй час ночи. Спать не хотелось, хотелось, чтобы Кенья ответил — вот прямо сейчас, в конце концов, почему он молчит?

Зайзен набрал:

«Чего задумался?»

И вздохнул. Снова тишина, может, он вообще уснул уже? Зайзен выпил еще пива — большими, глубокими глотками, от которых внутри стало тепло, а в голове немного мутно.

«А ты бы согласился?»

Зайзен не понял, о чем Кенья спрашивает, но все равно ощутил радость. Не спит, значит…

«На что?»

На этот раз Кенья молчать не стал. Ответил быстро и коротко:

«Встречаться со мной»

Настал черед Зайзена молчать. Он перечитал вопрос дважды, в несколько глотков допил пиво и недоуменно поболтал предательски быстро опустевшую банку.

«Предположим, согласился бы. И что тогда?»

Зайзен не смог бы объяснить, почему ответил так. Он видел перед глазами записку на холодильнике, думал о том, что волновался, когда Кенья не написал в обычное время. К тому же, было очень поздно, в квартире стояла таинственная ночная тишина, а пиво в организме растекалось приятной слабостью.

«Обалдеть.
Серьезно?!
Если гонишь, я тебя убью.
Чесслово, урою.»

«А вдруг я урод? И не понравлюсь тебе.»

Зайзен ждал ответа и даже не думал отвлекаться на что-то еще. Ему вдруг действительно стало важно участвовать в этом разговоре полностью, как будто силясь расслышать интонации голоса Кеньи — которых никогда не слышал.

«Вот нифига.
Не такой я примитивный.
Не то чтобы с первой строчки в тебя влюбился,
но уже давно это тянется.
Ты просто такой…
Как объяснить.
Ну знаешь.
Когда чувствуешь, что это — то самое.
Чувствуешь и все.
И не важно, как ты выглядишь.»

Зайзен усмехнулся и не думая ответил:

«Да ты романтик, как я погляжу. Ну ладно, не урод я, но если тебе не понравится секс со мной? Бывают, знаешь, несовпадения.»

На этот раз Кенья помедлил. Зайзен пригнулся ближе к монитору, буквы начали предательски расплываться. Забрался в кресло с ногами, пытаясь принять более удобную позу.

«Хочешь, можно попробовать.
Вот прям щас.
Не совсем то.
Но зато узнаешь,
какая у меня фантазия.»

Зайзен моргнул. Огляделся, как будто желая удостовериться, что его никто не видит.

«Никогда не пробовал секс по переписке. Тем более с мужиком.»

«А я тоже.
Тем любопытнее.
Давай?»

Было уже все равно. Точнее — было интересно. И действительно захотелось. Зайзен представил вдруг, что Кенья обнимает его и шепчет на ухо: «Давай?», и от одной только этой картинки по спине пробежали мурашки. Как Кенья выглядит, Зайзен знал, видел его фотографии в новостных статьях и блогах фанатов. Несомненно, он был привлекательным, и, представляя его сейчас, Зайзен проглотил слюну — ему хотелось секса с Кеньей.

«Давай»

«Ооо
Да сегодня просто мой счастливый день»

«Заткнись и обними меня»

Это было что-то совершенно шаблонное, фраза всплыла сама собой, и Зайзен улыбнулся — момент оказался подходящим. Наверное, Кенье тоже понравилось, потому что он сразу же перестал ломаться и перешел к делу:

«Я тебя обниму осторожно,
как будто ты убежать можешь,
если я буду резок,
но ты же не убежишь?
И тогда я тебя поцелую
тоже осторожно,
но тебе понравится,
и ты ответишь,
и поцелуй будет долгий,
так что и воздуха не хватит»

Зайзен прикрыл глаза, представляя. Его не волновало, что там пишет Кенья, окно сообщений продолжало настойчиво пищать. Сейчас Зайзен почти по-настоящему чувствовал, как Кенья целует его — и это было прекрасно.

«Да, поцелуй был хорошим. Мне понравилось. Что еще ты сделаешь?»

«Уже возбудился?
Это я должен быть нетерпеливым.
Но я так долго ждал,
что теперь просто хочу,
чтобы ты прочувствовал
все мои муки ожидания.
Поэтому я буду тебя целовать,
а руки мои пока пошарят под рубашкой.
Кстати, ты что предпочитаешь,
рубашки или футболки?»

Зайзен рассмеялся. В тишине пустой квартиры смех прозвучал странно и глухо, но Зайзен не обратил на это ни малейшего внимания.

«Сейчас на мне рубашка. Белая, если хочешь знать, с коротким рукавом.»

«Отлично!
Ее расстегивать так сексуально!
Так что этим я и займусь.
По одной пуговке, медленно-медленно.
Мои руки теплые,
но ты все равно вздрагиваешь,
когда я к тебе прикасаюсь.
Как будто боишься.
Не надо меня бояться,
я буду нежным.
Потом я буду целовать твою шею,
особенно вот здесь,
где бьется жилка.
Аккуратно проведу языком
от основания шеи
к уху.
Так хорошо?»

В комнате стало жарко, Зайзен расстегнул несколько пуговиц. Он дышал глубоко, полностью сосредоточившись на воображении. Несуществующие прикосновения Кеньи обжигали, поцелуй, застывший на шее, расцвел огненным цветком.

«Да, хорошо. Продолжай, мне нравится.»

Отвечать было необходимо, ведь иначе Кенья подумает, что он тут увлекся представлениями — а это будет слишком стыдно. Или не будет? По крайней мере, хоть Кенья и предложил все это, не похоже, чтобы он хоть как-то реагировал сам. Нельзя же и правда возбуждаться и столько всего писать одновременно.

«Нравится, это прекрасно.
Мне нравится,
как участилось твое дыхание.
Мне нравится, что ты сдерживаешься.
Это очень сексуально,
что ты пытаешься сопротивляться
сам себе.
Да, ты меня заводишь,
но я все равно не буду спешить.
Теперь долой эту рубашку,
как тебе ощущение моих рук
на спине?
Хорошо, да?
Я проведу ниже, к штанам.
Кстати, у тебя брюки или джинсы?
А ремень есть?»

Зайзен выругался беззвучно. Нужно было обо всем этом раньше спрашивать, идиот! А еще старший, называется.

«Сегодня джинсы и без ремня. И если тебя интересует, какое на мне белье, то сразу скажу — обычные боксеры темно-красного цвета.»

По счастью, Кенья не стал это комментировать, даже ни одного смайлика не прислал. Зайзен в нетерпении покликал мышкой по рабочему столу и впервые почувствовал не раздражение, а благодарность за то, что Кенья пишет короткими предложениями и отправляет их одно за другим.

«Джинсы без ремня
сильно облегчают мою задачу.
Я просто расстегну их,
и ты поможешь мне их снять.
Какая у тебя прекрасная задница!
Это же просто обалдеть.
Качаешься?
Нет, можешь не отвечать.
И сам вижу.
И вижу, что мои ласки не прошли даром,
у тебя уже стоит.
Так что я тебя снова поцелую,
а рукой приласкаю член
прямо через трусы.
Ты, конечно, не ожидал,
но все-таки очень этого хотел.
Подался вперед,
наконец обнял меня.
А то, сколько можно,
стоишь столбом,
как будто тебя парень в первый раз
к сексу склоняет…»

«Стоп, во-первых, действительно первый. А во-вторых, ты-то почему это все еще одетый? Я тут в одних трусах да со стояком, а ты, значит, одетый?»

«А ты меня раздень»

Зайзен сглотнул. Но отступать уже было некуда.

«Что там на тебе хоть надето?»

«Футболка обычная,
темно-зеленая такая
с большой игуаной через всю грудь.
Моя любимая.
Джинсы и ремень с легкой пряжкой.
Трусы боксеры черные,
тебе понравится,
спорим, они у нас одной марки»

«Хорошо. Итак, поднимай руки. Сначала снимем с тебя футболку, игуане на это смотреть не стоит, так что отложим ее куда подальше. С ремнем ты мне должен помочь, сразу честно скажу, я с ними не дружу, да и руки у меня сейчас дрожат. Справились, отлично, теперь снимай джинсы и к моим бросай.»

Зайзен отправил сообщение и стал ждать. Вдруг отчаянно захотелось курить — а ведь он бросил еще несколько лет назад, сигарет в доме не держал. Заменить никотин сейчас мог бы алкоголь, но за пивом нужно было вставать и идти к холодильнику, а Кенья ведь наверняка снова сейчас напишет.

«Хорошо быть раздетым.
Тебе нравится, как я выгляжу?
Тело спортсмена.
Теперь ты можешь чувствовать,
как я к тебе прикасаюсь
всем телом. Это приятно.
Так что я продолжаю тебя целовать
и ласкать твой член через трусы.
Или уже пора и от них избавиться.
Я не знаю, как далеко можно зайти сегодня,
ведь первый раз.
Хотя я тебя хочу просто дьявольски.
Но для начала можно и так.»

Что можно так, Кенья пояснять не стал и замолчал. Прошла бесконечная минута, Зайзен уже собирался спросить, не заснул ли он в самой середине постельной сцены, когда окно сообщений снова моргнуло.

«Так что я снимаю к черту эти трусы
и беру твой член в руку.
Я нежно, как себе.
Провожу по нему,
немножко сжимаю яички.
Если тебе что-то не нравится,
ты ведь скажешь?
Так что я тебе надрачиваю,
а ты дышишь тяжело мне в ухо,
и от этого у меня тоже уже камнем стоит.
Помоги хоть»

И снова необходимо ответить. Зайзен подумал немного, отогнал прочь картинку с Кеньей в одних трусах, который сам кладет его, Зайзена, руку себе на член и улыбается так приглашающе, что зубы сводит от возбуждения.

«Я никогда чужой член в руках не держал, не обессудь, парень. Но если делать то же, что делаешь ты, то все получится? Так что я сниму с тебя трусы, помоги мне с этим, а то сложно что-то делать, когда тебе дрочат — и отлично так притом. В общем, хрен с ними, с трусами. Давай я тебе тоже подрочу, как себе прям.»

Что еще сказать, Зайзен не знал, к тому же ему вдруг стало отчаянно стыдно. Он представил уже все, что мог представить, и с ужасом, но не без удивления осознал, что у него действительно стоит. Кенья ничего не отвечал. Уютную привычную тишину в комнате нарушал только ровный гул компьютера. Зайзен вздохнул несколько раз — не помогло. С этим стояком можно было сделать только одно.

Зайзен расстегнул джинсы, с легким нажимом провел пальцем по ткани. А, какая разница, он уже написал, что делает это — пусть и не с собой, но секс с мужиком по идее был куда хуже онанизма. Зайзен стянул трусы, закрыл глаза и начал двигать рукой. Из головы не выходил образ Кеньи, кажется, Зайзен даже почти слышал его стоны и чувствовал щекочущее кожу дыхание — чуть ниже уха, на шее, где ему больше всего нравилось. Возбуждение накрыло с головой, и Зайзен с тихим выдохом кончил.

С минуту он сидел, прислушиваясь к собственным ощущениям. Образ Кеньи все еще был рядом, и в этом было что-то правильное. Потом пришлось вставать и отправляться в ванную, чтобы привести себя в порядок. Вернувшись к компьютеру, Зайзен увидел новое сообщение:

«Ну, ты как?»

«Спасибо, кончил»

«Вот и я тоже.
Отлично получилось»

Зайзен встал и раскрыл окно, впуская в комнату духоту летней ночи — там, в черноте, не было ни ветерка, воздух как будто забыл, как двигаться. Но вместе с духотой в комнату ворвались ночные звуки: стрекот цикад, нестройный хор лягушек, уханье какой-то птицы. Так было лучше. Зайзен написал:

«Мне понравилось»

Кенья ответил сразу же:

«Мне тоже.
Теперь надо по-настоящему»

По-настоящему. Зайзен не был уверен, что сможет взглянуть в глаза человеку, с которым занимался сексом по переписке, пусть даже и никогда не признается, что ему действительно понравилось все произошедшее. И что он на самом деле делал.

«Наверное. Думаешь, это действительно возможно?»

«Ты меня что, плохо знаешь?!
Если я чего решил,
значит это возможно!
Смотри, вот окончательно выздоровею,
и сразу к тебе махну.»

Зайзен усмехнулся. Да, такое обещание дать было легко, и еще легче согласиться на него.

«Хорошо. Договорились. Встретимся, когда ты выздоровеешь».

«Обязательно.
А щас я спать пойду,
чего-то меня вырубает.
Спокойной тебе»

«Спокойной ночи»

Кенья ушел в офлайн. Зайзен с минуту смотрел на окно сообщений, а потом выключил компьютер. По-прежнему сильно хотелось курить, но выходить на улицу не было никакого желания, так что Зайзен просто открыл еще одну банку пива и уселся на пол напротив холодильника. Записку в темноте было не разглядеть — Зайзен выключил весь свет — но со временем глаза привыкли, и можно было видеть ее маленький темный квадрат на гладкой стальной поверхности. И впервые за долгое время Зайзен понял, о чем же эта записка говорит ему. Поднялся рывком, скомкал ее и выбросил.

В эту ночь он спал крепко и без сновидений.

С Кеньей на следующий день он разговаривал как обычно. Как будто предыдущей ночи никогда не случалось. Второй Ошитари не выиграл гонку, кому-то удалось его обойти — Зайзен не вникал, но Кенья был очень возбужден и весь вечер проговорил только про гонщиков.

А через месяц он возник на пороге квартиры Зайзена. В зеленой футболке с игуаной на груди, светлых потертых джинсах и с упаковкой пива в руке. Он неуверенно подгибал правую ногу и был немного бледен, но выглядел в целом почти так же, как на своих лучших фотографиях. Улыбка, по крайней мере, была точно такая же.

— А ты, и правда, не урод. Я вот прихватил тут кое-чего. Ну, зайти-то пригласишь?

Зайзен рассмеялся и спросил:

— Сигареты есть?

@темы: fanfiction

---

[ФБ-2014] споконы, 2 лвл, мини

Название: Команда упрямых
Фандом: Prince of Tennis
Автор: aoi_kaze
Бета: j-morny
Размер: мини, 1130 слов
Персонажи: Ибу Шинджи, Камио Акира, Ишида Тецу, Сакурай Масая, Учимура Кёске, Мори Тацунори
Категория: джен
Жанр: драма, повседневность
Рейтинг: G
Краткое содержание: первоклассники в школе Фудомине не имеют права играть в теннис, но всё равно играют — за что регулярно получают от семпаев.
Примечания: 1. преканон
2. неграфическое описание насилия

Читать дальше

Всё-таки было обидно, хотя и больно, конечно, тоже. Ибу осторожно потрогал языком разбитую губу — чёрт, будет болеть с неделю, наверное. Но больше всего было обидно: в конце концов они просто хотели поиграть. Ибу не сомневался, что сделал бы всех этих зарвавшихся семпаев, так хорошо орудующих кулаками и так плохо — ракетками. Сделал бы в одном сете и даже не вспотел, пока они бегали бы туда-сюда по корту, пытаясь отбить его подачи. Черт, да именно так и было бы, если…

Рядом вздохнул Камио. У него стремительно заплывал правый глаз, по подбородку стекала кровь и костяшки были разбиты. С каким-то отрешённым видом он осторожно вынимал песок из царапин.

За спиной послышалась возня, Ибу обернулся. Мори пытался помочь Учимуре подняться — тот не двигался и мрачно отряхивал от пыли свою любимую кепку, которая обзавелась несколькими живописными прорехами.

— Может, в игровой центр сходим? — спросил Сакурай. Он уже отыскал свою сумку, заброшенную куда-то в траву, и теперь рылся в ней. Вот он довольно усмехнулся и обернулся к товарищам: — Кому лейкопластырь? Сегодня у мамы взял, так что не как в прошлый раз.

— Ну что за пластырь без котят-то, — усмехнулся Ишида. Он подошёл к Сакураю и уселся рядом на траву. — У твоей сестры отличная аптечка.

Сакурай рассмеялся, но сразу же оборвал себя, приложив руку к щеке:

— Чёрт, больно.

У него тоже была разбита губа, только похуже, чем у Ибу, потому что Сакурай-то успел дать сдачи ударившему его семпаю, прежде чем к тому подоспел на помощь ещё один.

Ребята поднимались из пыли, улыбались, помогали друг другу привести одежду в порядок. Сейчас они посидят здесь немного, на заднем дворе, потом пойдут к умывальникам. И никто не скажет ничего о произошедшем, только, может быть, Мори ткнёт пальцем в фингал Учимуры: «Здорово тебе въехали, завтра учитель точно заметит».

Ибу знал наперёд, что будет, потому что они уже далеко не в первый раз оказывались в такой ситуации. Когда обида была сильнее, чем боль, а над всем этим мрачной реальностью давлело одно только желание: они всё равно будут играть в теннис. Даже если семпаи однажды поубивают их прямо на корте.

Про себя Ибу всегда думал, что он упрямый. Ну, не то чтобы он так думал, скорее ему об этом регулярно говорили. «Если уж ему что взбредет в голову, никакими силами не выбьешь», — часто качала головой мать. Ибу пожимал плечами, он не понимал, почему его упрямство — это плохо? Ведь благодаря упрямству он хорошо учится, а ещё — хорошо играет в теннис. О да, он, несомненно, хорошо играет в теннис, и только потому, что упрям.

А поступив в среднюю школу, Ибу не без удивления встретил ребят, которые оказались ничуть не менее упрямыми, чем он сам. И, что самое важное, они играли в теннис так же хорошо. Ибу нравилось даже просто проводить с ними время, но вот играть с ними — это было совершенно замечательно. Это потом они обнаружили, что в теннисном клубе им совсем не рады, и жизнь стала заметно сложнее.

— Давайте, и правда, в игровой центр? — Ишида повторил вопрос Сакурая.

Они как раз закончили умываться, Сакурай на всех расклеил пластырь — больше всего досталось ему и Ишиде. Камио довольно оглядывал остальных, подпрыгивая нетерпеливо на месте.

В прошлый раз они нашли в игровом центре автомат, который очень походил на теннисный симулятор, хотя вместо мячиков там и были головы зомби, а вместо обычного соперника — какая-то нелепая армия восставших мертвецов. Всем понравилось, Ибу хорошо помнил, как Учимура яростно разбивал первые ряды противника, а Мори прикрывал его.

— Из вас отличная команда вышла, — сказал тогда Камио. Мори смутился, а Учимура кепку на глаза надвинул и проговорил тихо:

— Мы решили играть парные.

Так получалось всегда. Что бы они ни делали, куда бы ни пошли, так или иначе их мысли и желания возвращались к теннису. Например, однажды Ибу встретил в парке Сакурая и Ишиду. Это было во время ханами, все приходили туда с семьями, домашними животными и недельным запасом горячительных напитков. Сакурай же и Ишида, отойдя на порядочное расстояние от своих шумных семейств, с азартом ловили падающие лепестки сакуры.

— Эй, неужто любовь загадываете? — спросил Ибу, заинтересованно наблюдая за ними.

— Не, — Сакурай отвечал медленно, он уже изрядно запыхался. — Синхронность. Чтобы поймать одинаковое количество.

— Парные, — пояснил Ишида, не останавливаясь.

Ибу тогда с ними тоже попрыгал. Точнее, немного в стороне, потому что он-то играть парные не намеревался, ему нравилось одиночное противостояние, когда победа зависит только от него самого.

— Отлично, идёмте, поиграем! Я сегодня вас всех разделаю! — Камио хлопнул Ишиду по плечу, тот от удара поморщился и многозначительно взглянул на Камио. — Ой, извини. Тебе ведь в это плечо как раз и пролетело.

Ишида, по мнению Ибу, был главным козырем, когда дело доходило до стычек с семпаями — просто потому что был сильнее всех остальных первогодок. Семпаи прочувствовали это в первый же раз и после всегда старались вывести Ишиду из строя ещё до начала драки. Хотя Ибу не назвал бы это даже дракой — если тебя бьют, а ты едва можешь дать сдачи, это совсем не драка.

Однажды Камио предложил поиграть после тренировки семпаев, потому что обычно те расходились по домам через пару часов вялой обмены мячами и уже не заботились о том, кто занимает корты. Идея показалась отличной и даже сработала несколько раз, и они смогли нормально потренироваться и поиграть несколько дней. Но вот семпаи прознали, что первогодки, несмотря на все запреты, упрямо продолжают играть в теннис за их спинами. И не оставили их безнаказанными.

Ишиде сразу досталось, на него налетели четверо третьеклассников — Сакурай пытался ему помочь, но просто не успел. И дальше была свалка, Ибу не очень хорошо помнил детали, только знал точно, что Камио, как-то оказавшийся радом с ним, от всей души врезал второкласснику, разбившему Ибу губу.

Ибу непроизвольно сжал кулаки. Он смотрел вниз и видел боковым зрением, что рядом с его ботинками топчется ещё пять пар — потёртых, пыльных, — но их обладатели, эти пять человек, были, наверное, самыми близкими его друзьями. Ведь вместе они играли в теннис, вместе регулярно были за это биты и вместе разделяли боль обиды, от которой хотелось кричать.

Впрочем, никто не кричал и не жаловался, они только раз за разом заклеивали царапины и синяки лейкопластырем — у Сакурая всегда был запас, пусть иногда и позаимствованный у младшей сестры. Нет, вместо жалоб и стонов они просто продолжали играть в теннис, как только появлялась возможность. Ибу усмехнулся тихо — ведь все вместе они были такими упрямыми.

В игровом центре оказалась целая толпа — они первый раз пришли так поздно, да ещё и в субботу.

— Знаете, ну его, этот центр, — сказал Учимура. — Давайте лучше в парк. Если повезет, на уличном корте поиграем.

И все согласились, хотя до заката оставался всего час и ничьи родители не одобряли игр по ночам.

А в понедельник Ибу узнал, что в теннисный клуб пришел новичок-второклассник. Вместе с Камио они пошли посмотреть на его игру с капитаном клуба.

— Знаешь, что-то мне кажется, теперь всё изменится, — Камио улыбнулся, глядя, как новичок удовлетворённо опускает ракетку, а судья объявляет счёт: шесть-ноль.

Ибу кивнул. Ему тоже подумалось, что упрямое выражение на лице этого второклассника и правда предвещает перемены.

@темы: fanfiction

---

[ФБ-2014] споконы, 2 лвл, драбблы

Название: Улыбнись
Фандом: Yowamushi Pedal
Автор: aoi_kaze
Бета: j-morny
Размер: драббл, 320 слов
Персонажи: Канзаки Мики, Имаизуми Шунске
Категория: джен, гет
Жанр: романтика
Рейтинг: G
Краткое содержание: каждое воскресенье Имаизуми приезжает в магазин Канзаки
Примечания: посвящается анонам с Инсайда, которые открыли автору новый пейринг

Читать дальше

У Канзаки Мики была мечта, о которой она никому никогда не рассказывала. Более заветная, чем желание увидеть «Тур де Франс» собственными глазами. И куда более недостижимая — как Канзаки иногда казалось. Она мечтала, чтобы Имаизуми ей улыбнулся.
Каждую неделю она с нетерпением ожидала воскресенья — каждое воскресное утро Имаизуми приходил к ним в магазин. И пусть это было только частью его тренировки, перерыв между двумя кругами в сорок километров, которые он делал в первой половине дня — все же, он приходил.
Имаизуми оставлял велосипед чуть в стороне от дверей магазина, приветливо здоровался с Тоджо, мягко кивал Мики. И она была благодарна, потому что видела в этот момент куда больше теплоты, чем в его обычном отстраненном безразличном выражении. Да, по воскресеньям, вне всяких сомнений, Имаизуми почти улыбался — специально для нее.
Они разговаривали. О новостях из мира велоспорта — только с Имаизуми об этом было интересно разговаривать, ведь брат относился к увлечению Мики с покровительственным высокомерием. А Имаизуми видел в ней равного собеседника, прислушивался к ее мнению. Он рассказывал о своих личных достижениях и тренировочных планах, и Канзаки знала: это что-то, о чем он говорит только с ней. С каким-то оттенком доверительности, как будто поверяет тайну. Так и было по сути — Канзаки не сомневалась. За годы дружбы с Имаизуми она научилась распознавать малейшие изменения интонации в его голосе и понимать, когда он говорит о чем-то очень личном. И каждый раз, когда его голос становился чуть тише, а взгляд — чуть сосредоточеннее, Канзаки чувствовала, как сердце ее начинает биться быстрее. Эти маленькие тайны делали ее счастливой.
Она понимала очень отчетливо, что это — самое большое, на что она может рассчитывать, пока между ней и Имаизуми стоят гонки, велосипеды, стремление к победе. Канзаки чувствовала, что не в силах преодолеть эту пропасть.
И все же, каждое воскресенье Имаизуми приходил к ним в магазин, иногда ради совершеннейших пустяков. Поэтому Канзаки верила: однажды они с Имаизуми смогут оказаться на одной стороне пропасти, и тогда, может быть, он действительно улыбнется ей. Ведь мечты должны осуществляться.


Название: Любимая принцесса
Фандом: Yowamushi Pedal
Автор: aoi_kaze
Бета: j-morny
Размер: драббл, 570 слов
Персонажи: Имаизуми Шунске, Онода Сакамичи
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Краткое содержание: Имаизуми помнит, как все началось.
Примечания: 1. по заявке: "рассказы о тайной жизни начинающего отаку Имаизуми".
2. Песенку про Принцессу, столь любимую Онодой, автор оставил без перевода.

Читать дальше

Когда это началось? Имаизуми задумался, даже прикрыл глаза и потер подбородок. Точно, все началось в тот день, когда он впервые встретил Оноду.
— Химе-химе! Дайсуки-суки Химе!
Имаизуми как будто снова слышал навязчивую глупенькую мелодию, которую счастливый и ничего не замечающий вокруг Онода распевал, пока поднимался по легендарному крутому склону к задним воротам школы Сохоку.
— Химе-химе, — прошептал Имаизуми и резко обернулся. Нет, на него никто не обратил внимания.
Итак, видимо, это и был первый шаг. Сам он тогда наивно полагал, что все дело в непонятной, необъяснимой силе, обаянии этого глупого мальчишки в очках. Тогда Имаизуми действительно верил, что в этой жизни его волнуют только лишь велосипеды.
Потом Онода заговорил про свой аниме-клуб, эту нелепую мечту, которая вообще должна была остаться в младшей школе. Имаизуми твердо был убежден, что аниме — мультики для малышей, и зачем тратить на них время, когда можно тренироваться и становиться сильнее во имя победы в Интерхай.
Он действительно в это верил, даже когда Онода, до отвращения наивно светящийся от счастья, впихнул ему диск с этим самым аниме. Нет, разумеется, Имаизуми не собирался его смотреть. Только разве что пару минут, просто чтобы убедиться, что это непроходимая чушь. Пусть и достаточно неплохо нарисованная — в конце концов, Имаизуми умел признавать очевидное и ценил красоту. Ну и нельзя было погрешить против истины и не согласиться, что песенка про принцессу, звучащая в аниме неприлично часто, если не милая, то уж чрезвычайно приставучая, это точно.
— Химе-химе, — снова прошептал Имаизуми, но на этот раз оглядываться не стал. И правда, кому какое дело, что он там бормочет себе под нос.
Фильм пришлось посмотреть целиком, было бы неприлично вернуть его Оноде просто так и ничего не сказать. К тому же об аниме с Онодой было очень легко говорить — достаточно было слушать и иногда поддакивать, информационное пространство Онода занимал самостоятельно, не нуждаясь ни в чьей помощи.
— Тебе понравилось?! Тогда я принесу еще!
Если бы в тот момент Имаизуми знал, чем все обернется, он бы, без сомнений, твердо сказал «Нет!», и никакие печальные взгляды Оноды не тронули бы его сердце. Но тогда Имаизуми думал о тренировке и просто кивнул неосознанно, совершенно не заботясь о последствиях.
А последствиями оказалась стопка дисков со всеми выпусками сериала про эту нелепую принцессу и ее еще более нелепую овцу (где это вообще видано, чтобы овцы разговаривали?!). Имаизуми всего-то надо было посмотреть один сезон: Онода действительно верил, что двадцать дисков — это не много. Имаизуми тогда благоразумно не стал спрашивать, что же, по мнению Оноды, в таком случае много.
А потом он просто посмотрел все, и даже не понял, как это случилось. Возможно, это была какая-то особая аниме-магия, остановившая время, впихнувшая «Принцессу» в его плотное расписание между школой, велосипедными тренировками и домашними заданиями. После финала Имаизуми задался всего лишь одним вопросом: неужели принцесса Котори действительно останется в такой ужасной ситуации, в которую ее загнали безжалостные сценаристы в конце сезона, и никто ей не поможет?! Ответ можно было получить только из полнометражного фильма, который выходил на экраны непростительно не скоро.
— Химе-химе, дайсуке-суки химе, — проговорил Имаизуми почти в полный голос и обернулся, чтобы увидеть спешащего к нему Оноду.
— Имаизуми-кун! Прости, я опоздал! Но ты не поверишь, тут в двух шагах невероятная распродажа! Бежим скорее!
Да, когда и как все началось, Имаизуми помнил. Каждое из этих воспоминаний приносило боль, иногда ему было так стыдно, что хотелось раствориться в воздухе или сесть на велосипед и ехать вперед, пока все дороги мира не закончатся. И все же, он не растворялся и не уезжал. Вместо этого он проводил свой прекрасный воскресный день с Онодой в самом центре Акихабары — и не сомневался, что пятьсот иен — это абсолютно неприличная цена для фигурки принцессы Котори и ее говорящей овцы, и упускать такое предложение просто преступно.



Название: Превратись в меня, если сможешь
Фандом: Prince of Tennis
Автор: aoi_kaze
Бета: j-morny
Размер: драббл, 750 слов
Персонажи: Нио Масахару, Ягю Хироши
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Краткое содержание: как идеальный джентльмен Ягю с хулиганом Нио в теннис играл (и не только)
Примечания: 1. Есть мнение, во-первых, что с Нио год считается за десять, а во-вторых, пока они с Ягю сыгрывались, в школе Риккайдай было страшно жить.
2. таймлайн: где-то зимой второго класса
Предупреждения: в фандоме как-то принято, что Ягю обращается к Нио на "Вы". Но автор не верит в это.


~1~
— Нио-кун?
Ягю сложил руки на груди и многозначительно изогнул бровь, а от холода его взгляда поежился бы и полярный медведь. Нио не был полярным медведем, он только пожал плечами и невинно ответил:
— Чего?
— Мне кажется, или этому кубку уже пять лет, и место его в клубной комнате?
Нио осмотрел кубок, который держал в руках, надпись на его пьедестале, а потом снова пожал плечами.
— Вроде как да. А что?
Ягю выразительно поправил очки.
— Эй! Если не тренироваться, фокусы никогда не получатся!
Минута молчания. Если бы кто-то наблюдал со стороны, он мог бы сказать, что именно так описывается ситуация «Атмосфера накалялась».
— Хорошо, отнесу обратно.
Нио сдался, Ягю удовлетворенно кивнул. Они разошлись в разные стороны.

~2~
Мимо пробежал завуч. Ягю проводил его взглядом и успел заметить, что он был необычайно бледен и совершенно не обращал внимания на растрепанные волосы и сбившийся галстук. Через минуту Ягю обнаружил Нио — возле окна в коридоре.
— Нио-кун?
Тот с безразличным видом пялился на пролетающие над школой облака. Ягю вздохнул глубже и позвал еще раз. Нио обернулся и улыбнулся.
— Я ничего не делал.
— Этот свиток.
Ягю указал на сумку Нио, которая выглядела совершенно как обычно.
— Уверен, директор будет счастлив снова увидеть список школьных заслуг на полагающемся месте в своем кабинете.
Нио снова уставился в окно и принялся насвистывать какую-то неровную мелодию. Ягю негромко кашлянул.
— Да, да, хорошо.
Нио засунул руки в карманы и побрел по коридору с той разумной неторопливостью, которая позволяла двигаться достаточно быстро и при этом все равно выглядеть невинно.

~3~
После урока биологии разыскать Нио труда не составило — он благопристойно сидел за своей партой и читал учебник истории.
— Нио-кун.
Ягю мог бы присесть рядом, Нио услужливо подтолкнул ногой соседний, пустующий во время перемены, стул.
— Как биология?
— Ты обещал не вытворять этого со мной.
Нио солнечно улыбнулся.
— Не люблю насилие над животными.
— Все решили, что это я.
— Как глупо. Ты бы никогда не попался. К тому же, разве не очевидно, что, если у одного тебя жаба вместо лягушки, это значит, кто-то пытался тебя подставить?
Ягю снял очки и потер переносицу. Наверное, ему в целом нравилась вся идея — и заводные лягушки вместо настоящих тоже, хотя урок по изучению нервной системы хладнокровных оказался полностью сорванным. Но в памяти Ягю огромная толстая жаба все еще пучилась на него, а в ушах стоял гомон учеников, и просто в этот раз Нио действительно сделал что-то не правильное.
— Я могу извиниться.
— Не думаю, что это поможет.
— Тогда сыграем?

~4~
В обеденный перерыв обычно никто не играл. Поэтому Ягю любил это время, правда, Нио обязательно жаловался, что ему не оставляют времени на еду.
Но они все равно играли. Ягю яростно посылал один лазер за другим, Нио устало бегал по корту, не в силах отбить хотя бы один мяч. Они играли, хотя игрой это и нельзя было бы назвать.
— Нио-кун!
Если Нио не играл по-настоящему, все это не имело никакого значения. И Ягю злился еще больше, с отвращением чувствуя, как эмоции уходят из-под контроля, неудержимым потоком выливаясь на корт. А Нио прекрасно видел это, и все равно испытывал терпение — ему больше всего нравилось видеть Ягю таким, забывшим все условности и отпустившим собственные чувства с поводка.
— Нио-кун!
И вот, превращение. Короткий миг, когда кажется, что напротив вообще никого нет, а потом Нио словно и правда становится другим человеком — сейчас Джакалом, и мячи Ягю теперь возвращаются один за другим, как будто отскакивая от невидимой невероятно прочной стены защиты, которую Джакал выстраивал по кирпичику на каждой тренировке. А Нио лишь начал дышать по-другому, и эта стена вырастала перед Ягю почти осязаемой, почти неотличимой от настоящей.
И тогда Ягю улыбнулся, а Нио громко рассмеялся, и игра превратилась, наконец, в то, ради чего они и пришли сюда. В тайну, разделенную на двоих без слов и обещаний.

~5~
— О, Ягю.
Нио выдул большой пузырь, который медленно поплыл над школой куда-то во двор — ветер уносил его в сторону кортов. Ягю проводил его рассеянным взглядом.
— Слышал, в школе опять шум из-за какой-то ерунды подняли.
Нио не смотрел на Ягю, только выдувал мыльные пузыри и следил за их неторопливым полетом.
— Да, какое-то неприятное происшествие в буфете. Хорошо, что мы сегодня не пытались обедать там. Говорят, булочек с мясом нет вообще.
— Мясо для растущего организма — первое дело.
Нио кивнул, не глядя протянул руку. Ягю хрустнул пластиковой оберткой. Нио отложил свои мыльные пузыри в сторону и принялся за еду.
— Эй, Ягю.
Звонок к последнему уроку прозвенит через несколько минут — ровно столько, сколько нужно, чтобы съесть по паре свежих булочек с мясом. Нио уселся на крышу, Ягю остался стоять.
— Так, Ягю, у меня идея есть — закачаешься. Даже тебе понравится.
— Хорошо, что у тебя появилась и светлая идея, Нио-кун. Придержим ее для финала.

@темы: fanfiction

---

у споконов няшный деанон

aoi_kaze Драббл, 2.лвл: Улыбнись, Yowamushi Pedal Превратись в меня, если сможешь, Prince of Tennis Любимая принцесса, Yowamushi Pedal Мини, 2.лвл: Команда упрямых, Prince of Tennis Мини, 3.лвл: Кривое зеркало, Prince of Tennis Игуана и сигареты, Prince of Tennis Свет твоей любви, Prince of Tennis Бетинг: Дурачества в Риккай, Prince of Tennis; Что вокруг творится, или снова о неприятностях Кайдо Каору, Prince of Tennis; Тихая радость, Prince of Tennis; Сильный и безмолвный, Prince of Tennis; Поиграешь со мной?, Prince of Tennis; Once in a Blue Moon, Prince of Tennis; Там, за облаками, Prince of Tennis; Сок Инуи. Новый уровень, Prince of Tennis

@темы: ФБ

---

Kamen Rider Drive 1-3

в общем, я долго думала, что сказать в защиту этого сезона и нашла ровно три вещи.
1. опенинг
2. фиолетовый злодей. красный и зеленый тоже ничего
3. Такигучи Юкихиро в роли травмы главного героя (интересно, его еще покажут?)

а так, собственно, что еще ожидать от героя, у котоого кэтч-фраза 考えを止めた (как это на русский переведено? "Я закончил думать"?)?! правильно, ничего хорошего...
а еще, там очень скучный экшн Т_Т

@темы: kamen rider