[midi] За чертой

[aoi-kaze]

эпический труд окончен. прошу любить и жаловать~~

Название: За чертой
Автор: aoi_kaze
Бета: Indrik
Жанр: фантастика
Рейтинг, тип: PG-13, gen
Персонажи: KAT-TUN, Kis-My-Ft2. В эпизодах: Оно Сатоши, Ниномия Кадзунари, Айба Масаки, Катори Шинго
Объем: ок. 10000 слов (продолжение в комментариях)
Предупреждения: милитари, травмы, кровь

Дисклеймер: идея «Зоны» принадлежит АБС (Пикник на обочине). Идея страйк-тим принадлежит crazy_otaku911.

Предупреждение 2: после прочтения фанфика crazy_otaku911 я была под очень сильным впечатлением, хотела даже сделать перевод, но не решилась. А потом пришла идея объединить традиции советской техногенной фантастики и милых японских мальчиков. При этом обе изначальные идеи претерпели существенные изменения, оставив только оболочку и наполнившись новым содержанием.

Саммари: Зона смертельно опасна. Зона не выпускает никого, вцепляется мертвой хваткой и не оставляет ни шанса. Но не каждый соглашается быть ее жертвой. Нет, все же не каждый.


Золото
С носа капало. Он даже не попытался открыть глаза – знал, что с первого раза все равно не получится. Также как и поднять руку, чтобы вытереть нос, с которого противно капало. Нет, все это может подождать, сначала надо разобраться с более насущными проблемами. Например, вспомнить, кто он. Еще неплохо было бы понять, где он. А потом можно и капли с носа смахнуть. Кстати, кажется, это все-таки дождь. Хорошо, что дождь, в дожде нет ничего опасного. В этом дожде – нет.
Тогда он открыл глаза. Вокруг было очень темно, гораздо темнее, чем полагается месту, в котором идет дождь. Потом получилось поднять руку и поднести к лицу, даже капли утереть получилось. Это маленькое достижение невероятно порадовало. В конце концов, у него были руки, значит, скоро всплывет имя, а там, глядишь, и все остальное. Жизнь, определенно, налаживалась.
И вот, внезапно, как это всегда бывает, воспоминания пришли. Не только имя, но еще и звание, девичья фамилия матери и даже номер шкафчика в младшей школе. Память заработала и заботливо принесла воспоминание о месте, в котором теперь шел дождь, а с носа нещадно капало. Тогда он нашел в себе силы выругаться вслух: все равно мертвой темноте до него не было никакого дела.
А может быть, мертвая темнота интересовалась им слишком сильно.

Серебро
– Капитан, вы уяснили задачу? – спросил генерал, закончив инструктаж.
– Сэр, при всем уважении, я… – Китаяма попытался ответить, но был беспощадно прерван.
– Я знаю, как именно вы хотите возразить. Что в Зону так глубоко никто не заходил, а уж тем более спасательные отряды в Зону не устраиваются, просто потому что спасать обычно некого. Прекрасно знаю. Но на этот раз, капитан, все обстоит совсем иначе. У нас есть веские основания полагать, что спасать есть кого, и, более того, ваша команда имеет очень хорошие шансы на успех. Подчеркиваю, именно ваша команда.
– Позвольте уточнить, какие именно основания? – спросил Китаяма, сосредоточенно разглядывая точку на стене в нескольких сантиметрах над головой генерала Катори.
– Зона выдала им трое суток, – просто ответил генерал, и в кабинете повисла мертвая тишина. С минуту Китаяма думал, что начальство шутить изволило, даже оторвался от своей точки и глянул в лицо генерала. Но нет, шутками и не пахло.
– Я всегда считал, что это просто легенда, выдуманная новыми религиозными мистиками, – нехотя признался он.
– Это не легенда, – сухо заметил Катори. – А вполне достоверный факт, которому мы получили очередное подтверждение. Разумеется, информация высокого уровня доступа, не удивительно, что раньше вы не знали о ней. Еще вопросы?
– Я могу спросить, кого именно нам предстоит разыскивать? – проглотив десяток более едких вопросов, сказал Китаяма.
– Можете. Но прежде чем я передам вам все материалы к брифингу по данной операции, вам придется подписать вот это, – генерал подвинул в сторону Китаямы стандартный бланк о неразглашении. – Да, я знаю, какой у вас уровень допуска. Только нынешнее задание выходит за его рамки, поэтому придется подписать. И вашей команде тоже.
Китаяма пожал плечами и размашисто подписал документ. Уж что-что, а договоры о неразглашении он мог бы коллекционировать. Так же как и любой другой служащий Четырнадцатой Базы. Просто потому, что рядом с Зоной вообще все было секретным.
Генерал взял бланк, внимательно просмотрел его и аккуратно вложил в объемистую бумажную папку, уже переполненную документами. А потом поднялся из-за стола и подошел вплотную к капитану.
– Слушай, Китаяма. Все твои мысли об этом задании у тебя на лице написаны большими буквами. Но поверь, я не стал бы посылать тебя и твоих ребят на верную смерть. На этот раз я точно уверен, что вы вернетесь, да еще и вторую группу вытащите оттуда. А я тебя обманывал когда-нибудь?
Китаяма только головой покачал. Его несколько сбил с толку внезапный панибратский тон генерала, давно Катори себе такого не позволял, а на официальном брифинге точно никогда. Что же было в этой группе особенного, да и во всей операции? Что? И очень хотелось поскорее покинуть кабинет, внезапно ставший чересчур гостеприимным.
– Разрешите выполнять? – спросил Китаяма, преданно сверля взглядом стену. Генерал Катори выпрямился и рявкнул в своей лучшей манере:
– Выполняйте!
Китаяма с облегчением отсалютовал и пулей вылетел в коридор. А потом наконец заглянул в папку, содержавшую подробный инструктаж о задании. Добравшись до состава группы, которую предстояло вызволить из Зоны, он похолодел.

Серебро
– А теперь еще раз и менее официально, – попросил Фуджигайя. – А то я не все понял.
Китаяма устало посмотрел на друга, вздохнул и принялся повторять приказ:
– Идем в Зону. Квадрат 8Б. Находим там пропавшую группу. Возвращаемся. На все про все двое суток. Выступаем завтра в шесть. Вопросы?
– Всего один вопрос, командир, – руку поднял Мията. – Откуда уверенность, что группа еще цела? В Зоне и сутки-то сложно продержаться, а они там уже часов тридцать, и будут еще дольше, пока мы подойдем.
– Уверенность элементарная. Зона выделила им время, – Китаяма проговорил это почти яростно, глядя в пол, чтобы не встретиться случайно глазами со своими людьми. Зона затеяла игру с людьми, а все знали, что победителем выйти из нее почти невозможно. Хиромицу больше всего ненавидел подобные шутки, и теперь ему хотелось лишь поскорее покончить с работой, оставить Зону ни с чем. Она отбирала жизни, и за это он ее ненавидел.
Но не зря командир муштровал команду. Не зря потом и кровью вбивал в них боевые навыки, доводил до автоматизма реакции и рефлексы, не зря делал максимально сплоченной группой профессионалов, понимающих приказы без слов, не задающих лишних вопросов и всегда готовых прикрыть спины друг друга. Потому что теперь они тоже не стали задавать лишних вопросов.
– Ну что ж, похоже, задание не совсем обычное, так что подготовиться надо тщательнее, чем всегда, – нарушил тишину заместитель командира Йокоо. – Тамамори, на тебе связь и картография. Никайдо, на тебе боезапас, возьми двойную норму. Сенга и Мията, позаботьтесь о снабжении. Фуджигайя, перепроверь снаряжение. На сборы пять часов, на сон – шесть. Всем разойтись!
– Есть! – ровный хор пяти глоток подействовал на Китаяму умиротворяюще. Команда с шумом покинула помещение, и только Йокоо задержался.
– Босс, выше нос! Нас с тобой еще к алхимикам идти, а ты тут раскисаешь.
– Вы ведь прочитали все материалы дела, – сказал Хиромицу. – И все равно спокойно за него взялись.
– А что нам остается? Ты какой-то странный, босс. Да, обычно мы только по краю ходим, да, никогда не уходили в Зону больше, чем на сутки, но ведь всегда возвращались. Заметь, мы все еще не оставили там никого. И теперь вернемся. А ты слишком много думаешь.
– Наверное, ты прав. Просто, когда я узнал, что пропала группа Каменаши, мне стало совсем худо, – признался Китаяма. Йокоо сочувственно похлопал друга по спине.

– То, что пропала группа Каменаши, дает надежду на успех. Только им Зона выдала время, и только нам поручили их оттуда вытащить. Так что не раскисай, и пойдем к алхимикам, – Йокоо широко улыбнулся и направил командира к выходу. Китаяма не стал рассыпаться в благодарностях за укрепление боевого духа, а просто дал вытолкать себя в коридор. В конце концов, что это на него нашло? Действительно, слишком много думает.

Серебро
Алхимиками на базе звалась группа ученых, изучающих Артефакты. Поскольку природа Артефактов, так же как и природа Зоны, несмотря на многолетние исследования, оставалась необъяснимой, кличка считалась вполне оправданной. Да и сами ученые ее с удовольствием использовали, потому что считали, что вся их наука теперь больше похожа на древнюю алхимию с ее неясными законами − слишком уж многое приходилось делать на ощупь, не основываясь ни на каких точных знаниях.
Лаборатории располагались в отдельном здании, невысоком и мрачном, и Китаяма его серьезно недолюбливал. Просто потому, что здесь было собрано слишком много Артефактов. Устав службы не обязывал офицеров любить Зону, а Китаяма, несмотря на постоянные вылазки, Зону искренне ненавидел. Он и сам затруднялся в формулировке причин этой ненависти, но, скорее всего, коренилась она в совершенной необъяснимости Зоны, полном отсутствии каких-либо законов на ее территории, и бесконечной неконтролируемой смертельной опасности, которую она собой представляла.
Артефакты тоже были смертельно опасны, но люди все равно пытались их изучить и приручить, иногда им это даже удавалось. Но Китаяма все равно не мог побороть брезгливости и старался держаться подальше от лаборатории и алхимиков. Они, в сущности, были очень приятными людьми, а грубить им совсем не хотелось.
– О, Китаяма, какой редкий гость, – заведующий лаборатории, профессор Оно, приветливо распахнул объятия. Но Китаяма ловко от них увернулся, подставив под удар Йокоо. В конце концов, для этого друзья и существуют, считал он.
– Профессор, добрый день, – сказал Йокоо, бросив на командира короткий, полный немого упрека взгляд. – Мы к вам по срочному делу пришли.
– Да знаю я, знаю, мучитель Катори уже звонил. Сказал, что я должен вас снарядить как Моисея, который собрался переплывать Красное море. Только учтите, аквалангов у меня нет!
– Моисей море переходил пешком, а в этом вы нам точно сможете помочь, – обезоруживающе улыбнулся Йокоо, а профессор в ответ только радостно закивал. Этот чудак безумно любил свою лабораторию и все, что в ней разрабатывалось, даже если исследования оставались совершенно безрезультатными. Но от возможности предложить военным что-то работающее он приходил в искренний, почти детский восторг.
– Вот ты, Йокоо, всегда меня понимаешь, не то что твой бука-командир! – с укоризной воскликнул Оно. – А между тем, мне действительно есть что вам показать! Идемте скорее, там уже все готово.
Профессор отвел посетителей в огромный зал, заполненный действующими образцами, хранящимися в многочисленных стеклянных шкафах. Здесь обнаружились двое его сотрудников – Масаки и Кадзунари, которые увлеченно о чем-то спорили, стоя над распотрошенным роботом-манипулятором, но затихли при приближении профессора.
– Айба, Нино, покажите ребятам, что мы для них приготовили, – сказал Оно, усаживаясь на высокий табурет и грустно оглядываясь. Но ни Ватару, ни Хиромицу не купились на этот взгляд, который профессор всегда использовал, когда жаждал показать свои новые игрушки. Последний раз такая демонстрация чуть не стоила Китаяме пальца, и он справедливо полагал, что в лаборатории алхимиков рискует ничуть не меньше, чем в Зоне. А Йокоо иногда думал, что даже больше, но никому об этом не говорил.
Айба и Нино тем временем водрузили на демонстрационный стол несколько чемоданов, в которых обнаружились новые образцы стрелкового оружия, более мощного, дальнобойного и легкого, чем то, что уже стояло на вооружении. Относительная прелесть работы в команде Китаямы, да и в других командах, регулярно уходивших в Зону, заключалась в бесконечных полевых испытаниях нового оружия. Самому командиру гораздо больше понравился электромагнитный щит таких размеров, что можно было накрыть целый лагерь. Китаяма испытывал слабость к технологиям защиты.
– А вот это наша гордость, – сказал Масаки, аккуратно доставая небольшой чемоданчик. В нем обнаружилось несколько флаконов с бесцветной жидкостью и пистолет для инъекций. Профессор Оно оживленно спрыгнул со своего табурета и подошел поближе:
– О, это настоящее чудо. Мы называем его «абсолютной сывороткой». Помогает от совершенно всех болезней, дает идеальный иммунитет, а в Зоне будет действовать практически как живая вода. Да шучу я, шучу, − сказал профессор, увидев недоумение на лицах обоих посетителей. – Этот препарат нейтрализует почти весь спектр обычного излучения Зоны. К тому же, сильный антибиотик широкого действия. У нашего открытия совершенно немыслимое будущее, уверяю вас!
– Вы это открытие тестировали, или мы снова первыми будем? – мрачно спросил Китаяма.
– А вот тут ты, дорогой Хиромицу, будешь разочарован, потому что тестировали. И на группе Каменаши, между прочим! – тут профессор осекся, потому что понял, что сболтнул лишнее.
Тем не менее, взять сыворотку все равно пришлось, выслушав строгие инструкции по ее применению. Китаяма вышел из лаборатории алхимиков мрачнее тучи.
– Мы опять для них просто подопытные мыши! – он бы закричал, но по уставу было не положено, поэтому пришлось ограничиться гневным блеском глаз.
– Босс, а тебе не кажется, что сыворотка не так уж и плоха? – спокойно спросил Йокоо. Уж он-то привык к ненависти командира, направленной против любого порождения Зоны, только не понимал, почему тот все еще служит на Четырнадцатой Базе, когда не раз уже мог бы перевестись в какое-нибудь в более тихое место.
– И почему ты так думаешь? Они ведь наверняка состряпали ее из какого-нибудь Артефакта, будь они все трижды неладны!
– В этом я как раз не сомневаюсь, но думаю о другом, – ответил Йокоо. – Если сыворотку испытывали на группе Каменаши, а потом люди пропали, не кажется ли тебе, что здесь есть связь? Я имею в виду, ведь Зона дала ребятам время. Что если это из-за сыворотки?
Китаяма не ответил. Он и сам подумал о такой возможности. Да, он ненавидел Зону, ненавидел Артефакты, но еще больше ненавидел мысль покинуть базу, потому что тогда проклятая Зона осталась бы без присмотра и могла бы творить что вздумается. Китаяма был убежден, что его усилия помогают держать Зону в изоляции, не допуская ее распространения по всей стране, а ведь именно этого Мицу боялся больше всего, именно поэтому продолжал уходить за чертову границу туда, где была только смерть. Но если алхимикам и правда удалось найти способ сдержать Зону, обмануть ее, убежать от ее цепких лап, это означало, что у него появился шанс убраться из этого ужасного места и больше никогда о Зоне не вспоминать. Но он не стал говорить этого вслух.
– Все может быть, – Китаяма неопределенно повел плечами. – Сходим и узнаем.

Золото
С носа больше не капало. Дождь прекратился несколько часов назад, а вокруг заметно посветлело. Кажется, передышка. Он попробовал расслабиться и вспомнить, где оставил товарищей. Действительно, несмотря на то, что память полностью восстановилась, воспоминания о ребятах никак не шли. Последнее, что удавалось извлечь из памяти, – яркая вспышка и крик Накамару где-то на краю слышимости. Когда же сознание вернулось, то долгое время чувствовать можно было только, как с носа капает, а рядом нет никого, кроме изучающей темноты.
А потом он пришел в себя по-настоящему и почувствовал шорох. Не услышал даже, а почувствовал, как будто кто-то дотронулся до его лба, слегка задев волосы. Тогда он решился заговорить вслух. В конце концов, использовать надо каждый шанс, даже самый ничтожный.
– Кто?.. – прошептал он и услышал ответ, от которого чуть не умер. Правда, от облегчения.
– Казуя, ты как? – тихий голос явно принадлежал Накамару и раздавался где-то совсем рядом.
– Мару, черт… – дальше слова не шли, как будто тонули в окружающем мраке.
– Пришел в себя наконец-то! – в голосе Накамару отчетливо звучало немыслимое облегчение. Каменаши и сам чувствовал почти счастье. Тогда он попытался протянуть руку, но Мару остановил его.
– Не шевелись, тебя сильно задело, и ты долго был вообще в отключке. Хорошо, что очнулся, но экономь силы пока.
Значит, он вырубился? Не может быть! Он ведь чувствовал дождь и видел темноту. Или это были лишь галлюцинации, порожденные Зоной? Впрочем, с нее-то сталось бы. В этом месте возможно все.
– Как ребята? – прошептал Каменаши, наслаждаясь самой возможностью говорить.
– Все в порядке. Нас потрепало малость, когда вошли в этот чертов квадрат. Но, похоже, сыворотка сумасшедшего Оно и правда действует. Зона была так добра, что отвела нам пожить еще двое суток, – Каменаши показалось, что Накамару улыбается, по крайней мере, от его слов веяло теперь спокойствием, как будто разговаривали они не в самом сердце самого кошмарного места на планете, а у себя дома.
– Почему так темно, ночь еще не закончилась? – Каме задал вопрос, который его волновал так же сильно, как и состояние группы. Мару помедлил, но все-таки ответил:
– Сейчас день… – еще помолчал и продолжил: – Во время взрыва ты оказался ближе всех к эпицентру, сильно ударился головой. Наверное, поэтому зрение отказало. Я считаю, что это временно, но здесь, на месте, ничего сделать не могу, прости.
Каменаши стиснул кулак. Проклятая Зона! Не отобрала жизнь, а только покалечила! Хотя, жизнь отобрать она еще успеет, а пока может и поиграть со своей жертвой. От злости ему захотелось закричать, но сил не было.
– Командир, мы вытащим тебя отсюда! – Накамару крепко сжал руку друга. – Коки удалось связаться с базой, Катори выслал к нам команду Китаямы. Двое суток – это же очень много, так что мы непременно выберемся отсюда! А дома подлатаем тебя, и будешь как новенький!
Каменаши почувствовал, что снова проваливается туда, где дождь и с носа нещадно капает, но на этот раз не испытал отчаяния или страха. Действительно, надежда – единственное, на что стоит рассчитывать в Зоне, единственное оружие против нее. В прочем, не единственное. Вторым оружием всегда были сами люди – их упрямое нежелание умирать легко, сдаваться и уходить. Они хоронили товарищей, но все равно возвращались в Зону, в надежде однажды раскрыть ее, обезвредить, вырвать ядовитые клыки, засадить в клетку и показывать народу на потеху. Только на таких условиях с этим местом и можно было договариваться. С одной стороны смерть, а с другой – надежда. Каменаши показалось, что он улыбается. С носа снова капало.